Депортации мне удалось миновать. Все тот же молодой офицер отвес меня в Мальме, и проследил, что бы я сел на паром в польское Свиноустье.
«Что делать дальше?» - думал я свою думу, стоя на палубе красивого белого парома.
- Стас! Невже це ты? Що ты тут робыш? – родная украинская речь музыкой прозвучала в моих ушах. Я не слышал её и не разговаривал по-украински более двух лет. Возглас принадлежал прекрасно одетому, аккуратному мужчине со спокойными глазами и благородным лицом. Не сразу я узнал Серёгу, моего первого клиента…
Восемь лет назад я вернулся с Польши с ещё тёпленьким дипломом бакалавра социальной работы и сертификатом выпускника Варшавской Школы терапевтов зависимостей. Фонд «Жизнь без зависимостей» предоставил мне кабинетик, где я мог начать работу с алкоголиками и наркоманами. Информация пошла по городу, и я ждал первых клиентов. А они всё не шли… и не шли…. Прождав неделю, я уже начал переживать «что никому это не надо». Но, наконец-то, в дверь постучали и на моё «войдите», в дверном проёме показалось недельной небритости лицо:
- Можно, доктор?
- Входите. Присядьте. Вообще-то я не доктор, а социальный работник.
- Ну тогда Вы мне вряд ли поможете,- лицо вошедшего выражало крайнее разочарование.
- Смотря в чём, - старался я разговорить своего первого клиента.
- А что – не видно в чём, - с нотками агрессии в голосе ответил он.
Видно было даже очень. «Замызганный», оборванный, тошнотворно пахнущий потом и мочой.
- Не кипятись, парень, - надо было брать инициативу в свои руки, - говори, с чем пришёл. Хочешь денег на похмелье? Не дам! Хочешь завязать с «бухлом»? Помогу!
«Наезда» от «доктора» он совсем не ожидал, и вдруг смяк:
- Ладно, не кипишуй мужик, а послушай…
Парня звали Сергей, и было ему всего 27 лет, хотя выглядел на все сорок. Первый свой срок отсидел в пятнадцать. Но зона для малолетних не исправила, а скорее озлобила его. Преступления шли чередой. Двадцать первый год жизни он встречал на зоне усиленного режима. С желанием мстить всем и каждому за «злодейку судьбу». Там и познакомился с Андреем:
- Вместе тянули свои срока на одном отряде, - Сергей задумался, вспоминая, - Я был поражён… Андрей… он же бандюга, понимаешь,… а таким Человеком оказался!
- Уверовав в Бога, Андрей завязал, женился, у него родилась дочь, - продолжал рассказывать Сергей, - А потом всплыло какое-то старое дело. Приговор – 8 лет «усиленного». Когда я пришёл на зону, он уже два года отсидел. И продолжать верить в своего Бога!
Лицо Сергея смягчилось:
- Он помог мне посмотреть на себя как бы со стороны. Открыл для меня Бога. Я многое пересмотрел в своём отношении к жизни и другим людям. – Сергей снова напрягся, - Пять лет я ждал, вот выйду на свободу, начну новою жизнь. А оказалось я здесь никому совершенно не нужен. Ни работы, ни жилья, ни отношения человеческого…
Последние слова он почти кричал.
Сергей запил. Запил «по-чёрному». Он и раньше пил, с самого детства. Но за этот последний год, как освободился с заключения, он опустился на самое дно, глубоко вошедши в зависимость.
- Хорошо, Сергей, давай будем работать, - предложил ему я, - вот только сидишь ты в глубокой яме, и пахать надо будет безжалостно.
И мы действительно «пахали». Не жалели ни себя, ни друг друга. Работал я с ним невероятно жестко, «на грани». А он очень хотел жить, и главное, он очень хотел жить с Богом.
Приютился он у своего брата, который в очередной раз ему поверил. Приходил на терапию чисто выбрит, в поглаженной одежде. С каждым днём его лицо светлело. Через три месяца этот человек разительно отличался от того небритого мужчины, который явился первый раз.
На последнее занятие он пришёл не сам. Рядом с ним стоял высокий, плотный мужчина с умными глазами.
- Знакомься, Стас, - Серёга весь светился, - это Андрей.
Ещё раз встретившись взглядом с Андрея глазами, я поверил ему:
- Что ж, Андрей, думаю, что передаю Сергея в надёжные руки.
Мы уютно умостились в мягких креслах в холе третьего этажа парома. Сергей рассказывал, как Андрей привёл его в свою Церковь, как доброжелательно приняла его община, как прошёл год и пастырь предложил ему учится в Библейской школе, а потом дал рекомендацию на дальнейшую учёбу.
- И вот я священник Лютеранской Церкви, - он произнёс это с невероятной радостью и чувством собственного достоинства, - еду со Швеции, со стажировки.
Потом вдруг встрепенулся:
- А ты как, Стас? Я ведь всё это время старался не выпускать тебя из виду. Читал твои доклады с конференций в Венеции и Праге, использую в своей работе твоё видение духовного аспекта зависимостей. Скачал с Интернета разработанные тобой программы духовной терапии зависимых и созависимых. Слышал, ты даже на зоне строгого режима вёл группу с наркоманами. А сейчас, что делаешь сейчас? Возвращаешься с какой-то конференции?
- С заработков?
- Не понял?, - он выглядел настолько растерянным, что мне его стало жалко, - как с заработков, Стас? У тебя ж талант. Ты ж терапевт от Бога.
- Мне просто надо было кормить семью, Серёга. Просто кормить семью…
Вдали стали видны береговые огни. Мы проболтали всю ночь. Надо было прощаться. Сергей долго и крепко жал мне руку и с теплотой в голосе сказал:
- Спасибо тебе Стас,… За всё.
Мне вдруг стало невыносимо грустно:
- Бога благодари, Серёга. Я здесь ни причём.
«Что делать дальше?» - думал я свою думу, стоя на палубе красивого белого парома.
- Стас! Невже це ты? Що ты тут робыш? – родная украинская речь музыкой прозвучала в моих ушах. Я не слышал её и не разговаривал по-украински более двух лет. Возглас принадлежал прекрасно одетому, аккуратному мужчине со спокойными глазами и благородным лицом. Не сразу я узнал Серёгу, моего первого клиента…
Восемь лет назад я вернулся с Польши с ещё тёпленьким дипломом бакалавра социальной работы и сертификатом выпускника Варшавской Школы терапевтов зависимостей. Фонд «Жизнь без зависимостей» предоставил мне кабинетик, где я мог начать работу с алкоголиками и наркоманами. Информация пошла по городу, и я ждал первых клиентов. А они всё не шли… и не шли…. Прождав неделю, я уже начал переживать «что никому это не надо». Но, наконец-то, в дверь постучали и на моё «войдите», в дверном проёме показалось недельной небритости лицо:
- Можно, доктор?
- Входите. Присядьте. Вообще-то я не доктор, а социальный работник.
- Ну тогда Вы мне вряд ли поможете,- лицо вошедшего выражало крайнее разочарование.
- Смотря в чём, - старался я разговорить своего первого клиента.
- А что – не видно в чём, - с нотками агрессии в голосе ответил он.
Видно было даже очень. «Замызганный», оборванный, тошнотворно пахнущий потом и мочой.
- Не кипятись, парень, - надо было брать инициативу в свои руки, - говори, с чем пришёл. Хочешь денег на похмелье? Не дам! Хочешь завязать с «бухлом»? Помогу!
«Наезда» от «доктора» он совсем не ожидал, и вдруг смяк:
- Ладно, не кипишуй мужик, а послушай…
Парня звали Сергей, и было ему всего 27 лет, хотя выглядел на все сорок. Первый свой срок отсидел в пятнадцать. Но зона для малолетних не исправила, а скорее озлобила его. Преступления шли чередой. Двадцать первый год жизни он встречал на зоне усиленного режима. С желанием мстить всем и каждому за «злодейку судьбу». Там и познакомился с Андреем:
- Вместе тянули свои срока на одном отряде, - Сергей задумался, вспоминая, - Я был поражён… Андрей… он же бандюга, понимаешь,… а таким Человеком оказался!
- Уверовав в Бога, Андрей завязал, женился, у него родилась дочь, - продолжал рассказывать Сергей, - А потом всплыло какое-то старое дело. Приговор – 8 лет «усиленного». Когда я пришёл на зону, он уже два года отсидел. И продолжать верить в своего Бога!
Лицо Сергея смягчилось:
- Он помог мне посмотреть на себя как бы со стороны. Открыл для меня Бога. Я многое пересмотрел в своём отношении к жизни и другим людям. – Сергей снова напрягся, - Пять лет я ждал, вот выйду на свободу, начну новою жизнь. А оказалось я здесь никому совершенно не нужен. Ни работы, ни жилья, ни отношения человеческого…
Последние слова он почти кричал.
Сергей запил. Запил «по-чёрному». Он и раньше пил, с самого детства. Но за этот последний год, как освободился с заключения, он опустился на самое дно, глубоко вошедши в зависимость.
- Хорошо, Сергей, давай будем работать, - предложил ему я, - вот только сидишь ты в глубокой яме, и пахать надо будет безжалостно.
И мы действительно «пахали». Не жалели ни себя, ни друг друга. Работал я с ним невероятно жестко, «на грани». А он очень хотел жить, и главное, он очень хотел жить с Богом.
Приютился он у своего брата, который в очередной раз ему поверил. Приходил на терапию чисто выбрит, в поглаженной одежде. С каждым днём его лицо светлело. Через три месяца этот человек разительно отличался от того небритого мужчины, который явился первый раз.
На последнее занятие он пришёл не сам. Рядом с ним стоял высокий, плотный мужчина с умными глазами.
- Знакомься, Стас, - Серёга весь светился, - это Андрей.
Ещё раз встретившись взглядом с Андрея глазами, я поверил ему:
- Что ж, Андрей, думаю, что передаю Сергея в надёжные руки.
Мы уютно умостились в мягких креслах в холе третьего этажа парома. Сергей рассказывал, как Андрей привёл его в свою Церковь, как доброжелательно приняла его община, как прошёл год и пастырь предложил ему учится в Библейской школе, а потом дал рекомендацию на дальнейшую учёбу.
- И вот я священник Лютеранской Церкви, - он произнёс это с невероятной радостью и чувством собственного достоинства, - еду со Швеции, со стажировки.
Потом вдруг встрепенулся:
- А ты как, Стас? Я ведь всё это время старался не выпускать тебя из виду. Читал твои доклады с конференций в Венеции и Праге, использую в своей работе твоё видение духовного аспекта зависимостей. Скачал с Интернета разработанные тобой программы духовной терапии зависимых и созависимых. Слышал, ты даже на зоне строгого режима вёл группу с наркоманами. А сейчас, что делаешь сейчас? Возвращаешься с какой-то конференции?
- С заработков?
- Не понял?, - он выглядел настолько растерянным, что мне его стало жалко, - как с заработков, Стас? У тебя ж талант. Ты ж терапевт от Бога.
- Мне просто надо было кормить семью, Серёга. Просто кормить семью…
Вдали стали видны береговые огни. Мы проболтали всю ночь. Надо было прощаться. Сергей долго и крепко жал мне руку и с теплотой в голосе сказал:
- Спасибо тебе Стас,… За всё.
Мне вдруг стало невыносимо грустно:
- Бога благодари, Серёга. Я здесь ни причём.
Обсуждения 6. Первый клиент