«Клетка» в шведском полицейском участке не особо отличалась от «клеток» в пригороде Вильнюса, сибирском посёлке Федоровке или дальневосточном Амурске, в которых мне довелось побывать. Только вот полицейские, в отличие от советской милиции, были вежливы и не агрессивны. В феврале они провела рейд по поимке нелегалов, меня выловили и доставили в участок. Меня ждала депортация.
Металлическая дверь «клетки» отворилась, молодой офицер деликатно подтолкнул во внутрь невысокого мужчину интеллигентного вида. Тот присев на скамью «заойкал»:
- Ой-йо-йой!
Никто не умеет «ойкать» так, как делаем это мы, на Украине.
- Привет земляк, - улыбнулся я, - откуда ты?
- Полтава.
- Ну значит депортироваться будем вместе, уже веселее.
- Да нет, меня не депортируют, - в голосе звучала уверенность, - сейчас прибежит мой шеф, и всё уладит.
- Видно кадр ты ценный, - поддел я его.
- Ну да, - на иронию не обиделся, - работаю санитаром в местной частной клинике для душевно больных. Там большинство людей после стрессов. А я их понимаю, и они меня любят.
Взглянув на меня добрыми, спокойными глазами, добавил:
- Я свой стресс пережил, благодаря Богу.
- Видно что пережил, глаза у тебя светлые, - этот человек вызывал симпатию своей внутренней силой и теплом, - расскажешь?
- Расскажу, почему нет, может и тебе поможет когда-нибудь.
«У нас в семье молитва звучала всегда. К ней я был приучен с детства. А вот первый вопрос Богу, я задал на первом курсе института. Получив стипендию, я гордо нёс домой, маме, первые заработанные мною деньги. Всё, действительно, было впервые, и я был счастлив. В подъезде мне подставили ногу, несколько раз пнули в живот, и забрали всё, что у меня было.
Сидя, побитый и ограбленный, на лестничной площадке, я спрашивал Бога:
- Почему Ты меня не защитил? Ведь они сознательно шли на подлость, осознанно делали зло. А Ты молчал… Ведь я люблю Тебя, молюсь… А Ты оказался совершенно безразличный ко мне…
Бог ответил мне только спустя много лет.
Институт, аспирантура, кандидатская.… Женился я поздно, безумно любя, и был на «седьмом небе» от счастья.
Развалился Союз. Наш проектный институт расформировали, я работал на мелкой должности в частной фирме. В семье остро нахватало денег. Новый, постсоветский мир предлагал много прелестей. Жена требовала их всё настойчивее и настойчивее. Друг посоветовал взять кредит, свёл с «нужными» людьми. Открыв фирму, я проработав несколько месяцев обанкротился. Совсем не умея вести бизнес, не имея «деловой хватки», в этом деле я был «лохом». Меня быстро «подставили», «обвели вокруг пальца», и, кроме долга «нужным» людям, я оказался должен выручавшему меня другу и поставщикам.
Жена ушла жить к своей матери, сказав, что ей надоело жить в нищете, смотря на мою унылую «рожу». «Нужные» люди требовали долг, а, иначе, грозили расправиться с моей семьёй. Несколько дней спустя позвонила жена, сообщив, что ей угрожают. Друг помог в скором порядке, за пол цены продать квартиру, и на таких же условиях оборудование фирмы. Отдав долги, в один, далеко не прекрасный день, я проснулся в дачном вагончике моего покойного отца. Без жены, квартиры и средств существования.
Месяц я продержался, подрабатывая на соседних дачах побогаче. А потом узнал, что в моей бывший квартире, счастливо живут мой друг с моей женой.
Я взмолился:
- Боже, почему Ты не послал огонь с неба, чтобы сжечь этих подобий людей? Ведь они сознательно продумали и воплотили свой хитроумный, коварный, подлый план. А Ты молчишь! Почему терпишь зло? Почему не покараешь? Посмотри вокруг! Сколько людей творят зло, подлости, несправедливости! Сколько приносят слёз и беды! А Ты сидишь себе на свих небесах, и нет Тебе до нас дела…
Видимо в моём вопросе было столько безграничного отчаяния, что, достигнув тех глубин моего человеческого сердца, в которых обитает Божий Дух, вызвало ответ:
- Оставь людям делать то, что они хотят. А ты делай то, что Я хочу.».
Рассказ полтавчанина разбередил мне душу. Спал я тревожно. Мне приснился сын в большой ковбойской шляпе. В руках он держал золотые цепи, в цепи были запряжены моя жена и её новый муж. Малыш неестественно хохотал, а вокруг них, хлопая себя руками по боках, бегала теща, «кудахкая»: «Мы снесём яичко, но не простое, а золотое… Мы снесём яичко, но не простое, а золотое…».
Проснулся я в холодном поту. «Зачем, Боже? Почему?»
Стараясь успокоится, молясь Исусову молитву, я прикрыл глаза. И… встретился взглядом с ней, кровоточащей раной моей души.
Я встретил её в русской глубинке, на каком-то полустаночке под Саратовом. Прекрасную и чистую, с большим сердцем, сумевшим полюбить меня, грязного бомжа
- Смотри не влюбись в меня, - шептал я ей.
- А я уже, - звонкий смех моей Светланки, счастливые глаза, в которых я выдел рай и освобождение от моего грязного алкогольного плена. «Как долго я тебя искал, Света, как долго я тебя ждал». А алкоголь ждал меня, затаился и ждал… И в один момент ударил. Неожиданно и подло…
После трехдневного запоя, я сел в электричку и укатил, оправдывая себя тем, что жизнь со мной, конченым алкоголиком, была бы для неё невыносимой. Позже я узнал, что бросил её беременную, что болезненно пережив моё предательство у неё случился выкидыш, что изменив своей Светлане с алкоголем, я погубил своего ребенка.
Потом, много позже я искал её, через знакомых и Интернет, что бы вымолить прощения, но безрезультатно.
- Светик, прости… Светик, прости…, - шептал я в чужую темноту «клетки» шведского полицейского участка.
Металлическая дверь «клетки» отворилась, молодой офицер деликатно подтолкнул во внутрь невысокого мужчину интеллигентного вида. Тот присев на скамью «заойкал»:
- Ой-йо-йой!
Никто не умеет «ойкать» так, как делаем это мы, на Украине.
- Привет земляк, - улыбнулся я, - откуда ты?
- Полтава.
- Ну значит депортироваться будем вместе, уже веселее.
- Да нет, меня не депортируют, - в голосе звучала уверенность, - сейчас прибежит мой шеф, и всё уладит.
- Видно кадр ты ценный, - поддел я его.
- Ну да, - на иронию не обиделся, - работаю санитаром в местной частной клинике для душевно больных. Там большинство людей после стрессов. А я их понимаю, и они меня любят.
Взглянув на меня добрыми, спокойными глазами, добавил:
- Я свой стресс пережил, благодаря Богу.
- Видно что пережил, глаза у тебя светлые, - этот человек вызывал симпатию своей внутренней силой и теплом, - расскажешь?
- Расскажу, почему нет, может и тебе поможет когда-нибудь.
«У нас в семье молитва звучала всегда. К ней я был приучен с детства. А вот первый вопрос Богу, я задал на первом курсе института. Получив стипендию, я гордо нёс домой, маме, первые заработанные мною деньги. Всё, действительно, было впервые, и я был счастлив. В подъезде мне подставили ногу, несколько раз пнули в живот, и забрали всё, что у меня было.
Сидя, побитый и ограбленный, на лестничной площадке, я спрашивал Бога:
- Почему Ты меня не защитил? Ведь они сознательно шли на подлость, осознанно делали зло. А Ты молчал… Ведь я люблю Тебя, молюсь… А Ты оказался совершенно безразличный ко мне…
Бог ответил мне только спустя много лет.
Институт, аспирантура, кандидатская.… Женился я поздно, безумно любя, и был на «седьмом небе» от счастья.
Развалился Союз. Наш проектный институт расформировали, я работал на мелкой должности в частной фирме. В семье остро нахватало денег. Новый, постсоветский мир предлагал много прелестей. Жена требовала их всё настойчивее и настойчивее. Друг посоветовал взять кредит, свёл с «нужными» людьми. Открыв фирму, я проработав несколько месяцев обанкротился. Совсем не умея вести бизнес, не имея «деловой хватки», в этом деле я был «лохом». Меня быстро «подставили», «обвели вокруг пальца», и, кроме долга «нужным» людям, я оказался должен выручавшему меня другу и поставщикам.
Жена ушла жить к своей матери, сказав, что ей надоело жить в нищете, смотря на мою унылую «рожу». «Нужные» люди требовали долг, а, иначе, грозили расправиться с моей семьёй. Несколько дней спустя позвонила жена, сообщив, что ей угрожают. Друг помог в скором порядке, за пол цены продать квартиру, и на таких же условиях оборудование фирмы. Отдав долги, в один, далеко не прекрасный день, я проснулся в дачном вагончике моего покойного отца. Без жены, квартиры и средств существования.
Месяц я продержался, подрабатывая на соседних дачах побогаче. А потом узнал, что в моей бывший квартире, счастливо живут мой друг с моей женой.
Я взмолился:
- Боже, почему Ты не послал огонь с неба, чтобы сжечь этих подобий людей? Ведь они сознательно продумали и воплотили свой хитроумный, коварный, подлый план. А Ты молчишь! Почему терпишь зло? Почему не покараешь? Посмотри вокруг! Сколько людей творят зло, подлости, несправедливости! Сколько приносят слёз и беды! А Ты сидишь себе на свих небесах, и нет Тебе до нас дела…
Видимо в моём вопросе было столько безграничного отчаяния, что, достигнув тех глубин моего человеческого сердца, в которых обитает Божий Дух, вызвало ответ:
- Оставь людям делать то, что они хотят. А ты делай то, что Я хочу.».
Рассказ полтавчанина разбередил мне душу. Спал я тревожно. Мне приснился сын в большой ковбойской шляпе. В руках он держал золотые цепи, в цепи были запряжены моя жена и её новый муж. Малыш неестественно хохотал, а вокруг них, хлопая себя руками по боках, бегала теща, «кудахкая»: «Мы снесём яичко, но не простое, а золотое… Мы снесём яичко, но не простое, а золотое…».
Проснулся я в холодном поту. «Зачем, Боже? Почему?»
Стараясь успокоится, молясь Исусову молитву, я прикрыл глаза. И… встретился взглядом с ней, кровоточащей раной моей души.
Я встретил её в русской глубинке, на каком-то полустаночке под Саратовом. Прекрасную и чистую, с большим сердцем, сумевшим полюбить меня, грязного бомжа
- Смотри не влюбись в меня, - шептал я ей.
- А я уже, - звонкий смех моей Светланки, счастливые глаза, в которых я выдел рай и освобождение от моего грязного алкогольного плена. «Как долго я тебя искал, Света, как долго я тебя ждал». А алкоголь ждал меня, затаился и ждал… И в один момент ударил. Неожиданно и подло…
После трехдневного запоя, я сел в электричку и укатил, оправдывая себя тем, что жизнь со мной, конченым алкоголиком, была бы для неё невыносимой. Позже я узнал, что бросил её беременную, что болезненно пережив моё предательство у неё случился выкидыш, что изменив своей Светлане с алкоголем, я погубил своего ребенка.
Потом, много позже я искал её, через знакомых и Интернет, что бы вымолить прощения, но безрезультатно.
- Светик, прости… Светик, прости…, - шептал я в чужую темноту «клетки» шведского полицейского участка.
Обсуждения 5. Ответ