2. Колдуны Подмётной эпохи. Волчье королевство

4...((140.а)) Реконструкция. Дым над лесом
Деревенская окраина. Горят окна домика на отшибе. Не спится, травник вышел посидеть на холме, подышать ночной росой. Над лесом, над Волчьим королевством, тянется дымок. Странно. Возле опушки не увидишь и следа на заросшей колее, в дебрях не рыскают даже оборотни. Одна только железная тропа уходит в чащу, смертельная для путника. Чей дым?
***
4...140.а Исходник
Травник пытается вслух припомнить заклинание от бессонницы. Но как только оно начинает действовать, путается и разговаривает сам с собой:
– День слишком длинный зверь.
Острый его нос,
в струнку его хвост.
Длинный он весь и до сих пор здесь.
Лапки его мельчат,
а коготки стучат, цокают по земле,
ставит их след в след.
Но чернобурке ночи думается: стрекочут
это сверчки в бурьяне.
Зверь же к заре идёт,
роет, как холм крот,
послезакатный час.
Бусинки чёрных глаз с искорками в зрачках
сна не найдут никак.
И человек тогда пялится в провода,
кофе готовит в джезве…
Раз всё равно залезли вместе на холм крутой,
будем знакомы. Кто ты?
– Я дым, – откликается Железный колдун из-за спины.
Друг детства, сто лет не виделись.
***
5...((70.а)) Реконструкция. Лес назывался Волчьим королевством
Железный колдун приехал, чтобы взглянуть на Волчье королевство вблизи.
Летописец Подмётной эпохи должен в первую очередь сохранить главное – память о её лучших годах. Есть ли способ это сделать? Колдуны не оставляют мемуаров, как-то не принято. Жизнь большинства из них прошла там, где теперь непроходимый лес встал на месте государства, и покрыта клубящимся мраком. Там идёт битва, с первого дня не знающая перевеса: клёкот и вой сменяются ещё более жутким затишьем. Косматые клубы дыма. Ленты ледяного тумана. Всё – яд, всё – морок. В соседних деревнях и не помнят прошлого, в шутку называют чащобы Волчьим королевством. Кого расспрашивать о былой славе?
Железный колдун задумался: спрашивать необязательно, можно заколдовать и отправить в лес бродягу с пером и бумагой. Настойка вспятного взора даст ему ясновидение прошлого. Но как там выжить обычному человеку? Морочащие испарения, сонмы призраков – это проблема и для сильного колдуна. Нечисть, однако же, редко нападает молча. Она берёт власть через слово. Опасно ей верить, откликаться на просьбы, на соблазны и на угрозы. А если не отвечать? Если сделать так, что бродяга их просто не услышит?
***
5...70.а Исходник
Травник кивает, взглядом указывая вдаль: вот, сам видишь, как обстоят дела.
– Лес назван Волчьим королевством.
Тропинки нет, чтобы вела туда.
Вокруг и мимо все.
Не видели следа
лесного поселенца или зверя,
вокруг на поле, и тем более цепочки
следов, где сразу за опушкой
днём – сплошь туман, как будто города
дымят и солнце застилают.
В ночь небо ясное черным-черно.
Невидимые крылья хлёстко плещут,
бураном, кажется, сметут!
Но раздаётся вой, приумножаясь
за миг на сотни хриплых голосов,
и отвечает вою клёкот с неба,
как ненависти – ненависть.
Из них никто не виден никогда.
То звуки прошлого.
Лес абсолютно пуст,
с тех пор как перестал быть королевством.
Не ведомо, и некого спросить,
что там случилось в прежние года.
Железный колдун:
– Возможно тайну через сито букв просеять в чашку,
но нужен раб глухонемой, отважный.
В лесу, в заброшенном дворце,
в иных домах он должен оставаться,
записывая, что на ум идёт:
обрывки прошлого.
***
6...((6.а)) Реконструкция. Колдунское напутствие
Летописец вспоминает обычное напутственное заклинание для учеников, идущих в любое опасное место: ни о чём не спрашивай, ни наяву, ни во сне, ни под властью морока. Но как быть, если спрашивают тебя? Сложно промолчать, когда тебя окликает демоническое создание или колдун, однако, даже эхом чужих слов откликаться нельзя. Тогда отвечай пустыми, отвергающими словами: всё и ничего. «Но я практически уверен, – думает Железный колдун, – что и это не выход. В самом голосе, в воздухе из груди лес мигом почует колдовство».
***
6...6.а Исходник
Железный колдун про себя:
«Не спрашивай, а спросят, отвечай:
– Не знаю.
Если спросят:
– Что не знаешь?
– Слов.
Даже букв
и дат во чреве кладбищ
с надгробий воли,
мысли пастбищ,
истоптанных копытами вопросов
безвыходных, беззвёздных, и безросных.
Они поймут, что ты готов стрелять».
***
7…((124.а)) Реконструкция. Другое имя магии – обман
Как и Железный колдун, травник – одиночка, исключение для колдунов своего времени. Ему ближе наступающая эпоха, чем уходящая. Травник опирается на природную силу растений, но знает и магию времён года.
Напоследок он советует летописцу:
– Почаще смотри на небесный циферблат. Что такое лучи? Стрелки небесных часов. Как и наши заклинания, они безошибочно попадают в сиюминутные цели. Но это суета. Тучи, облака и голубое небо – вершат глубинную магию. Стремясь к большой цели, вращай сам небосвод. Глубинная ворожба раскачивает горизонты, и зенит скатывается на край неба. Когда магия встанет в зените, она исполнит волю колдуна. Из-под синего купола само прольётся желаемое, надменный колдун его взглядом не удостоит. Нам не следует вверх смотреть: кружение выравнивается, раскачивание утихает. Зенит встаёт, где и был – в зените, а это не колдунское положение. Сразу ничего не хочется делать, эх…
Улыбаясь, Летописец слушает, как его друг противоречит себе.
***
7…124.а Исходник
Травник:
– Другое имя магии – обман.
Взгляни, ныряет золото в лиман,
а вынырнет из-за горба востока.
Можно и нужно верить срокам,
но не словам,
лучащимся в ночи
твоих же собственных молчаний позолотой.
Рассветный час пророческой дремотой
нашепчет лишку, ослабляя волю.
Закатный час пьянит.
Лишь полдень – чистый циферблат.
Когда подолгу тучи моросят,
становишься точнее в различенье
пределов морока и бденья.
То белый кучевой, то перистый прибой
вокруг невидимых архипелагов,
тебе поведают, когда пределы лягут
у берегов своих,
где ныне пляшут.
А в чисто-голубое загляни…
Там катится по краю чашки зенит.
***
8...((42.а)) Реконструкция. Под углом сорок пять градусов
Вверх не следует долго смотреть. Тому есть разные объяснения. Например, такое. Сердце – вяхирь, вяхирь – птица, а в каждой птице есть перелётная тоска, она может позвать, когда угодно, не обязательно весной или осенью. Для колдунского сердца – это ещё опасней, ведь оно лишь на вид родственно человеческому, оно не вяхирь, а снежный голубь.
***
8...42.а Исходник
Железный колдун соглашается с этой мыслью:
– Под углом сорок пять градусов к западу и зениту
навылет прошла перелётная эта тоска.
Холодок сквозняка
не позволит совсем затянуться этой ране
безвыходно горькой,
безоблачно сладкой,
когда луч подмигнёт вяхирю сердца украдкой.