Зыбучие пески

Прямо лежишь и смотришь строго
Лежишь прямо и смотришь в Небо
И Небо смотрит в тебя сурово
Иногда с разумом смотрит
А иногда слепо
А иногда как посмотрит
Одним глазом Бога!
Что становится иногда весело
А иногда плохо
Прямо лежишь и смотришь строго
Ждешь ответа, не задавая вопроса
Сколько вопросов?
Очень много!
Потому и лежи молча, и смотри просто
Сколько же ждать? Лежи долго…
Пока не расхохочешься
Под взглядом Бога

Пятая юга
Пятиконечной звездой
Очерчивает человека
С усечённой душой.

чайки кружат над морем,

и парусник белый скользит по волнам

в синем просторе...

Боги таились в Боге
Шива рассматривал дежурный реестр
Его считали отдельной фигурой
Но Таящийся определил разрушение мест

Но спящие не курсе, а что же после
И потОМу насыщаюся нефтяной массой
Война за энергию разложила их мозги
А ведь сознательно заблудших
Ждут адские зыбучие пески

Чем дальше тело …. Тем быстрее скорость
Глядь, а время то и истекло ….
Так не здравствуй же наш подопечный
Не здороваясь рожи клыкастые скажут зело

А вот и мы «безбашенный» - теперь же наш...

Точкой между строф,
Тенью в бездне снов,
Иду на дно миров
В золоте оков.

Ведь мы же были так близки!
И крылья были так легки!
Но некрещёные стихи
Терзают душу, как грехи.

И не нужно слёз,
Лишь один вопрос –
«Было ль всё всерьёз?» -
Умер в бездне грёз.

Ведь мы теперь так далеки,
Из трубки слышатся гудки,
И как в зыбучие пески
Бегу в обьятия тоски.

Пути Господни неисповедимы.
Не может Бога человек понять.
Сознаньем бесконечность не объять,
Не запихать её в компьютер Димы.

Не описать в сверхумной книге Бога,
Не натолкать всю истину в пророка,
По формулам её не разложить
И вечность не познать и не прожить.

В продолговатых спорах богословских
Людские тренируются мозги,
В них логики зыбучие пески
На картах мирозданья тусклоплоских.

Религия – лишь только карта чья-то,
А вера – только стрелочка на ней.
Пусть у кого-то и ума...

Снимаю унты. Меч и кимоно!
И башмаки не жмут. Босые ноги.
Саке. Забыто тёплое вино
И снег не заискрится на дороге,
Покуда не покажется Тибет.
Всё как обычно: рис, хибары, гейши…
И верится, увы, в приоритет
Востока над всем прочим, но в дальнейшем
Потерян смысл ухода в Никуда –
Оно и так: в коане Бодхисатвы;
О нём журчит в Саду камней вода;
О нём, усталые, после последней жатвы,
Мечтают суфии, считая карамат
Уделом для немногих, но в надежде –
В игре индийской, быстроходный мат...

Моё сердце, отпусти
Оно больше, не стучит
Бьётся ритм, так легко
Здесь обитель, голосов
Звуки музыки легки
Как зыбучие пески.

Жду... ответ...
Кто мне скажет, больше нет...
Вижу снова, сквозь себя
Звуки нот в моих словах
Мои мысли, как гудки
Недоступен, промолчи.

Дышишь тихо, так легко
Это эхо, далеко...
Повторяет, все слова
Дразнит где-то
Свет в глазах
Блики яркие кричат
Провожает долгий взгляд
Птицей синей, за мечтой
Позови меня с собой.

Именем Твоим…

Знаю, Именем Твоим будет названа планета!
И зыбучие пески сотрут приметы раненого бытия,
Ведь существование – не для Тебя!
Поменяв субъект и предикат местами,
Нарушаем логику горизонтали,
И, распятые Игрой по вертикали,
Станем для потомков Снами,
Невидимками – для современников,
Как заложники и пленники Луча.
Кодом – для Космической Эпохи,
Для Иисуса же – руками и ногами.
Для Грядущего мы – основание и сваи,
И зерно – для жерновов прошедшего.
Схваченные пустотой...

Остановился ветер, ветер стих,
Безбрежно, чисто небо голубое.
Рождается в душе январский стих,
Где снег сровняет искривление любое.

Укрытый лес в белесые меха,
С нуля живым прокладывать дороги.
Даёшь добро с семьёю отдыхать,
Обувку потеплей надень на ноги.

Сковал мороз зыбучие пески,
Без ропота по непролазной грязи.
Теперь тузом не только смелый УАЗик,
Любой лошадке станет в пустяки.

Чудесный лес за городом живет,
Природы воля; сопочки и горки.
Да с ветерком на саночках несет...