Зябнуть

Горящей плоти запах,
От боли я кричу.
Раздавлен в её лапах,
В беспамятство лечу.

Забрав из тела силы,
Кошмар приходит вновь.
Рвёт напряженье жилы,
В них закипает кровь.

Откуда знает память,
Боль смерти на огне.
Сумев в неё отправить,
Меня в кошмарном сне.

Из жизней прошлых может,
В ней опыт тех смертей.
Огнём он в гены вложен,
Мне сделав жизнь больней.

Сгорев во сне, проснусь я,
Здесь рано по утрУ.
Гореть забыв искусство,
Вновь зябну на ветру...
Марковцев Ю.

Старого света помещики, осененные бузиною и
грушами, а вы послушайте историю о Пульхе-
рии Ивановне и Афанасии Ивановиче.
- И чего я о них не слышал?-(махал веером, отго-
нял мух), вибрирует мобила в кармане: «Сейчас,
кто-то звонит, достану, подожди,- говорит в тру-
бку, - не дышит? Да брось ты, претворяется, уда-
рили? Тупая травма живота, вот это да, покажи
его хирургу, какая у него группа крови? Машу?
Да, я сейчас её успокою».
- Кто продавил стул? вы Афанасий Иванович?
- Ничего...

На город упала серость,
Нет солнца который день.
Тумана одежда сьела,
Мою в этом мире тень.

Неяркими краски стали,
Рассеянным, тусклым свет.
И нет в горизонтах дали,
Совсем, горизонтов нет!

Окон жёлтым светом, тусклым,
Дома на меня глядят.
Я зябну и жить мне грустно,
Я новому дню не рад.

Опять будних дней заботы,
Тумана, есть серость в них.
За деньги, весь день работа,
Весь день, средь людей чужих.

На город упала серость,
Нет солнца который день.
В полОн взяла тело...

Я упаду и жизнь прервётся,
И наконец-то я пойму,
Что там?! — Где нет Земли и Солнца,
И почему иду к тому.

Июнь, а дождь совсем не летний,
Холодный, с ветром ледяным.
На стыке двух тысячилетий,
Промокнув, зябну я под ним.

Блажен провидец и безумец,
Лишь он, всё видит наперёд.
Но мир уютный тихих улиц,
Его тревоги не поймёт.

Напрасно в крике он зайдётся,
Предупреждая, что ждёт всех,
Мир, где Земли нет и нет Солнца,
Ответом, будет ему смех.

Провидца речи жар презревший...

Без тебя, мне жить не хочется,
Без тебя, скучаю я.
В день погожий, мне не солнечно,
Без тебя, любовь моя.

Без тебя, как дом заброшенный,
Без окон и без двери.
Без тебя, моя хорошая,
Я пустой — пустой внутри.

Без тебя, мне не поётся,
Без тебя, мне днём темно.
Ведь ты свет — в моём оконце,
Тебя нет — темно оно.

Без тебя, ничто не ладится,
И всё валится из рук.
Даже сердце — запинается,
И набатом его стук.

Без тебя, мне не поётся,
Без тебя, я не живой.
И не греет, лучик...

Прости меня за те слова,
что были сказаны во гневе.
Теперь я знаю - не права,
тебя носила я во чреве.

Слова - безжалостны и злы,
они сорвались так внезапно.
Испепелили до золы,
пуд стали в них - сама я зябну.

Как гибнешь видеть не могу,
- в отчаяньи срываюсь криком...
Ты молод и ещё в соку,
но в заблуждении великом.


Не объяснить, не убедить,
напрасно надрываю сердце...
Что не сумела защитить,
- "давлю" пустые мегагерцы.

Теперь оставлю этот труд,
иди, свободен...

Дай мне дождя, чтобы умыться,
едкая соль режет глаза...
Из родника, дай мне напиться
- падают слёзы на образА.

Сердце моё - солнцем наполни,
благослови жаждою жить...
Серой тоски, жгучие волны
- сил больше нет псиною выть.

Пусто в душе... пусто в квартире..,
как мне одной утро встречать..?
Страшно вставать... ноги как гири,
видно Судьба ставит печать.

Жадно вдохну запах рубахи,
будто бы ты не уходил...
Горькая весть маленькой птахи..,
и до мечты ты не дожил.

Вырвала...

Я давно не ищу приключений,
Я истрачен и выпит судьбой.
И застолий и их песнопений,
Разлюбил шум, желая покой.

И в дорогу не тянет как прежде,
Горизонт не пленяет зарёй.
Не бодрит по утрам воздух свежий,
Зябну, ветер ругая лихой.

Перестал быть задорным гулякой,
А вспылив, в себе сам гнев гашу.
Не зовут меня парнем-рубахой,
Я собой, в себе тихо дышу.

Нет, не годы меня укатали,
Просто смысла не стало ни в чём.
В жизнь смотрю без тоски и печали,
Но и счастья, нет в сердце моём...

Ах, ты сердце чуткое,
Ах, душа ранимая.
Что ты стонешь будто я,
Будто скоро сгину я.

Ох, ты мир коварный,
Ох, путей сплетение.
Их, дал Бог нам главный,
Не спросив нас мнение.

Ух, ты боль колючая,
Ух, болезнь зловредная.
Смята волей случая,
Сжалась душа бедная.

Ой, ты моя долюшка,
Ой, судьба моя.
Скрыли тучи солнышко,
Мёрзну — зябну я.

Ах, ух, ох и ой,
Жизни междометия.
Рядом ты со мной,
Не один на свете я...
Марковцев Ю.

Дверь прикрою, но в щель,
Сквозняк тихо вползёт.
Во мне грусти свирель,
Мотив зябкий споёт.

За сознания край,
Я в безумство глядел.
Но себе сам прощай,
Всё ж сказать не сумел.

Манит Вечный покой,
Но на самом краю.
Судьба Долга рукой,
Держит душу мою.

Мир не даст никому,
Рвать до сроку дней нить.
Пока нужен ему,
Буду жизнью служить.

Словно камень постель,
Не усну я никак.
Зябну я — тихо в щель,
Заползает сквозняк...
Марковцев Ю.