Звонкий смех

По вечерам опять куда-то хочется...
В кабак с шестом, куда спускаться вниз.
Там, говорят, Слепое Одиночество
Устраивает праздничный стриптиз.

Мне говорят, оно такое клёвое...
То кружева, то плетка и страпон,
Что у него всегда программа новая,
И публику заводит как Кобзон.

А нет, гарсон, поближе к сцене столика?
Со льдом мартини мне плесни в бокал.
Накачаных сирен, на анаболиках,
Послушаем чарующий вокал.

Они поют, фонарики качаются.
Партнеры дам берут на абордаж
Мне говорят...

В небо соколу, уж не взлететь.
Перебито крыло и он старый.
Значит время его, умереть.
Умереть его время настало.

В небо синее, уж не взлететь.
И над степью родной не поднятся.
А в глаза смотрит злобная смерть.
И нет сил уже, с нею сражаться.

Тень накрыла — то ворон кружит.
Терпеливо конца дожидаясь.
Тенью смерти, он в небе парит.
Круг даёт, постепенно снижаясь.

Он собою закрыв белый свет,
Хотел клюнуть добычу свою.
Сокол гневно ударил в ответ!
Умер славно, как воин — в бою...

Я к вам приеду, милые мои,
обрывы, скалы, где бродяга ветер,
ночной сюиты разучив мотив,
в подлунном мире то грустит, то весел.

Манящих далей смутный горизонт,
себе там вижусь крошечною точкой,
в оправе дней был сказочный сезон,
по праву малых лет звалась я дочкой.

Теперь вернувшись, встретит кто меня?
Стрелою в небо кипарисы строем?
Акаций желтых пышная родня
в плену, захваченная звонким роем?

Любимый пляж, теперь с иным лицом,
разноязыким ярким колоритом,
прорежет...

Наше детство, оно неповторимо.
Поезд жизни, всё дальше нас несёт.
Время жизни, летит неумолимо.
Где ни будь на остановке, высадка произойдёт.
Вагон последний, трясет неумолимо,
Тает в серых красках, цвет розовой зари.
Воспоминанья лет, тревожат память нестерпимо.
Светлый детский мир мой, позади.
Быстро наше детство пролетело,
Как не заметно! оно покинуло меня.
Звонкое, цветное, светом ослепило,
И вот однажды с нами, простилось навсегда.

Мы ворвались в деревню
С четырёх направлений,
Окружили дома
Плотною паутиной.
Среди сотен таких же
Мятежных селений
Операция эта
Нам казалась рутиной.

Мы сгоняли, как скот,
Со дворов населенье.
Тех, кто сопротивлялся,
Убивали на месте,
Мы работали четко
И без сожаленья
Обрекали людей
На костер нашей мести…

Командир наш – лихой,
Молодой штурмбанфюрер:
Крест Железный
На серой груди красовался.
Говорят, что он за-
говорённый от пулей –
Он грозой партизан
Во всём Рейхе...

Я победила осень
И расколола небо,
И самый крупный осколок
Я схоронила где-то.

Я обманула зиму
И своровала ветер.
Он – самый быстрый и смелый,
Живет у меня в соседях.

Я кроху-весну одарила
Капелями и ручьями,
Но самые звонкие, чистые
Я спрятала между камнями.

Я лету гимны слагала
И пела их целыми днями.
А лето меня наградило
Лучами, грозою, цветами

Зима завьюжила в душе
ты в снежный ком события
скатай, уж будет, чем в тиши
отбиться от проклятия.

Когда увидишь малыша,
с глазёнками задорными,
ты знай, к тебе пришла весна
ручьями очень звонкими!

А лето знойное в груди
истрать на созидания,
тогда по осени плоды
ты соберёшь признания!

Малыш лежит в кроватке тихо, его ласкает тишина,
И лишь в окно мельком заглянет одна бессонная луна.

Во сне он побывает где-то, в ещё неведомых краях.
И засмеётся громко папе, играя на его руках.

Во сне он подрастёт немножко, окрепнет духом, чтоб потом,
Проснувшись, смело топнуть ножкой и крикнуть звонким голоском

Стекает солнца жёлтый воск
На облака.
Страда, покос и пара кос
Из-под платка.

Пот катушками соли,
Огнем горят мозоли,
Но я забыл о боли.

'До свадьбы точно заживёт,
Не хнычь, москвич.
Иль дома требуют отчёт
За каждый прыщ?'

'Да знаешь, без привычки ...'
Щекочут нос косички,
К душе моей отмычки.

А там не россыпи - бедлам,
Добра - на всех.
Сам всё отдам. А мне бальзам -
Любимой смех.

Побайки, прибаутки
И над друг другом шутки -
Счастливые минутки.

Пьём пыль...

Барселона, осень, Рамбла,
Сангрия, вечера прохлада,
Ступени на второй этаж,
Билет, толпа, ажиoтаж...

Гитары звонкое вступленье,
Чеканной дробью пол дрожит,
И взгляд прикован к представленью,
Нас ритм Фламенко ворожит...

Душа Испании раскрылась,
Нас увлекая разговором,
Руками в воздух птицей взвилась,
Сверкая черноглазым взором...

Проникнув в самые глубины,
Войдя в ритмический альянс,
Три грации душой вершили,
Из чувства разложив пасьянс...

Я цепенел в изнеможеньи,
Судьбу...