Звон

От забот, от дыма газов,
От Московской суеты,
Приезжаем мы на дачу
Отдохнуть здесь от души.

Ах ты дача, наша дача
Хороша со всех сторон,
Летом в гости зазываешь,
Трелью птичьих песен звон.

Утренней росой на грядках,
И зернистою землёй,
И пыльцой цветений сладких,
Наслаждаемся с тобой.

Солнышку всегда мы рады,
Дождику мы рады то же,
Дача это наша гордость,
Кто же тут поспорить может.

Всей природою маня,
Зазываешь ты меня.

Здесь работа всем найдётся,
Тут природа для...

Я не ищу свидания с тобой,
Нам нечего сказать друг другу,
Но сон приходит в дымке голубой,
И снова я беру тебя за руку.

Во сне так просто все, не нужно слов,
Есть я и ты, без рамок, без стесненья,
Снимая неприступности покров,
Злым языкам не придаю значенья.

И в нежном танце весело кружась,
Летаем над землей до опьяненья,
Но утром оборвется дивный вальс,
Под звон будильника, несущий пробужденье.

Нет времени сказать
Что чувства все в осаде,
И стынет порт любви
От пустоты не встреч,
Не в силе тормоза
Понять: кто – против, кто – за!
Но, так легко убить,
Не надо, не перечь!

В хрустальности снегов,
Пусть, тех снегов, вчерашних,
Что были, лишь, вчера
Симфонией любви,
Я не клянусь, нет слов,
Нет лживых - настоящих
Не приняла игра,
Я не был к ней готов.

От терпкости вина
Оскоминная стужа
Хрустальный звон бокал
Звучит – люблю, клянусь!
Как просто...

В пути однажды находясь, и чтоб не утомиться
Любовь к источнику пришла, решив испить водицы.

Напившись вдоволь, в сень дерев решила удалиться,
Чтоб в неге сладостного сна прохладой насладиться.

Из дорогих шелков она постель себе сложила,
Сняла одежды, чтоб не мять и подле уложила.

От золотых колец персты свои она освободила,
И серьги, что под цвет очей, все в ларчике закрыла.

Едва среди пахучих трав на ложе преклонилась,
Тот час в сиянии лучей сестра пред ней явилась...

Дикие лебеди, черточки, точечки.
Слов сочленения, связи порочные.
Утро туманное,мысли неточные.
Мишенька, Ванечка, всякие прочие.

Местоимения, пробляди, прочерки.
Губы горячие, спелые, сочные.
Жесты невнятные, Цепи непрочные.
Сашенька, Пашенька, всякие прочие.

Звон тишины, города одиночества
Днями, годами, часами песочными.
Бремя сомнениия, плод с червоточинкой.
Коленька, Васенька, всякие прочие.

Черствых пустынь синева полуночная.
Остервенение и многоточие...

Моисею Бог сказал: «Иди, семит -
Я царя науськал быть не с вами,
Дабы знамения все сии
Проявить полней между рабами.

За бессилие предвидеть форс-мажор
От своих же царь получит гоев.
Не о том сегодня разговор,
Для людей куда важней другое.

Выживания урок на пользу им:
Только тот, кто знанием владеет
Не в теории, а прикладным -
Перед власть имущим не робеет.

Мои таинства и Мой гремящий глас
Понял Фараон, но лишь отчасти:
Где евреев притесняет власть,
Жди ненастий, мора и...

На лазурном зеркале
молочный мех.
Две фигуры держатся за руки.
Первая дрожит, как ветра смех,
у второй, надломленным крылом,
подступается движений сухость.
Слышится прозрачный звон
колокольчиков листвы.
Струится карамельным вкусом
солнечный янтарь.
Фигуры ковыляют вдаль.
Взгляд наивно бродит
в синих водах
неба.
И расстроенной струной
шепчут перекошенные рты.

- Ты со мной?
- Не знаю.
- А куда?
- Повсюду.
- Я боюсь легко, ведь ты со мной?
- C тобой. Ты будешь…
- Раз, два...

Не верь себе в безвременье ночном,
Когда холодным сном приходит в дом
Жестокость мира и унынья грех...
А за стеною чей-то плач и смех,
И миф, и сага, сказка и роман,
Где всяк себе придумывает сам
Героев и любимые глаза,
Прологи, эпилоги, голоса,
Гримасы жизни улиц и квартир...
И вновь победу празднующий Пирр,
Где сотни масок и стаканов звон
Сливаются в один холодный сон...
И ты по тёмным улицам кружишь,
И тихий дождь пронизывает жизнь,
Последний лист на ветке, серый дом,
И Парадиз...

Всё так же - нищая деревня
И больше троп,а не дорог,
Хозяева дурят без меры,
И тот же крепостной народ...

Всё так же - властью недовольны,
Борцы за правду все в бегах...
Всё те же женщины в селеньях
При пьющих водку мужиках...

Всё так же - редко чистоплотны,
Зато богатые душой...
И смех, опять же, наш сквозь слёзы,
Неизбалованны судьбой...

Всё так же - страшно зарекаться
И от сумы и от тюрмы...
Всё так же ходим по знахаркам,
На чёрные мы копим дни...

Всё так же - мало...

Мы затворяем окна. От грозы
Спешим закрыться мы на шпингалеты.
Свинцовым тучам пальцем погрозив,
Подальше в шкаф упрятав все скелеты,
Бояться бури учим мы детей...
Свет молний - блеск мечей, готовых к битве.
В порывах ветра слыша свист плетей,
Мы заглушаем гром, творя молитвы.
И смутный страх - наследие веков, -
Разбуженный новорожденной бурей,
Предъявит крупный счет за семь грехов
И растревожит память, словно улей.
Но вдруг луч солнца туч прорежет мглу,
И страх сбежит в глубины...