Звездные чертоги строги

Я - хозяйка в тесном доме,
Но живу впотьмах,
Пахарь-Свет зерно уронит
На моих полях

В дальних рощах пусто, голо,
Мокнет лист на пне,
Зимний гость, седой Никола
На пути ко мне.

Стукнув ставнем, вровень станет
Страстотерпный лик,
И приветливо заглянет
лубяной старик,

вдруг пахнет коровьим летом
из земных хором,
и зальется белым светом
потеплевший дом…


Обмелели норы рачьи,
Камушки на дне,
Рыбий царь, кряжистый Лаче
Машет гривой мне,

"Дочерей моих и деток,
Парень, не...

Когда последний изувер
Отдастся в лапы Вельзевула –
Умрёт последний лицемер;
Издаст понтифик римский буллу:
«Об избавленьи от страстей:
От дураков и равнодушных,
От скорбных и дурных вестей,
От грубых, каверзных и скучных…».

Когда последний идиот
Покинет дом умалишенных –
Набобом щедрым станет жмот,
Не будет изгнанных и пленных,
Возлюбят сирых и врагов,
Бездомным выделят чертоги,
Не сможет сторож сапогом
Пинать заснувших у дороги.

Когда последний подхалим,
Расправит шире...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

В больнице

Я уже целый месяц в больнице.
Не поставят диагноз никак.
Мне приходится, как говорится,
Зажимать свою волю в кулак.

Неизвестность, тревога, сомненья…
Тут какие же нервы нужны?!
Да к тому же еще в воскресенье
Мне припомнились сцены войны.

Мне припомнились Люблин, Майданек,
та залитая кровью тюрьма,
Бабий Яр… Моя память – как рана.
Так болит! Не сойти бы с ума.

Подружился я с зав. отделеньем.
Расскажу ему все. Он поэт.
Пусть напишет он стихотворенье,
да и...

Поэзия – великая держава.
Она легла на много вёрст и лет,
Строга, невозмутима, величава,
Распространяя свой спокойный свет.
В ней есть большие, малые строенья,
Заборы лжи и рощи доброты,
И честные нехитрые растенья,
И синие отравные цветы.
И чем подняться выше, тем предметней
Плоды её великого труда –
Над мелкой суетливостью предместий
Стоящие сурово города.
Вот Лермонтов под бледными звездами
Темнеет в стуках капель и подков
Трагическими очерками зданий,
Иронией молчащих тупиков...

Зачитываюсь грустью песен Блока,
И слушаю полночную Луну...
Когда Душа печалится жестоко,
Веду с собой отчаянно войну.

Скрываясь в створки раковины грубой,
Тону на самой дальней глубине,
И алой тенью падает на губы
Та истина, которая в вине…

Из давних строчек наблюдает строго
За маетой Души Поэта след…
Через свои холодные сугробы
Бреду, ещё надеясь на ответ…


***

Ах, какое Лицо, строгое…
Ах, какое Лицо, бледное…
Свет из глаз до глубин трогает,
И рыдает Душа, бедная...

Огонь в глазах,
А в сердце нож.
Не знаю как,
Но ты живёшь.

К кому идёшь,
Тебя не ждёт.
Кого затронешь,
Тот умрёт.

Не дар, а рок.
Не жизнь, а ад.
Вот твой чертог,
Ты сам не рад.

Твой голос до боли печальный
Никак позабыть не могла.
И даже на твой День Рожденья,
Я слов найти не смогла.

Зачем грустишь ты напрасно?
Обиду в душе затая.
Ругаешь себя постоянно.
Ведь знаешь, что все это зря.

Зачем себя судишь так строго.
Суровый вершишь приговор.
В тебе ведь волшебного много,
А в мыслях твоих часто вздор.

Не смей, не суди так жестоко.
Не смей никого ты судить.
Ведь сказано в Библии строго -
Обиды сумей позабыть!

Ведь было же много счастья.
Зачем...

Раскрыл свои объятья
Вечер
Луной и звездами маня.
Лесных фиалок запах нежный,
Обнял...
И в спящий лес
Увлек меня.
Луна над гладью вод
Плывет.
Она- царица небосвода.
Холодный свет
На Землю
Льет.
В любое время года.
Рвет ветер.
Пламенем костра
Играет,
Бросает
Фейерверк огня
И вновь затихает.
Дым стелется
Или клубами
Вьется
И нависает.
А обласкав теплом
Беследно
В тишине
Растает ..
К далеким небесам
Искра стремится,
А уголек,
Ее дружок
В костре остался...

Костер догорел,
Углями тлея,
Пугая темноту
Осколками огня.
Повисла тьма
В чертогах Берендея.,
И тишина...
Лишь звезды смотрят на меня.
Двурогий серп
Глядел на отраженье
Свое.
На глади вод
Мерцали блики.
На палитре ночи
И в озеро купался
Небосвод.