Зубы

Спою я пусть не музыкально,
Как все без слуха люблю петь.
И это в принципе нормально,
Вам нужно просто потерпеть.

Спою о том что я фартовый,
Ведь дерзких любит очень фарт.
И пусть пиджак на мне не новый,
Счастливый ждёт в делах расклад.

И пусть зуб выбили мне в драке,
Я вставлю новый — золотой.
Нашёл намедни я на свалке,
Бумажник новый, но пустой.

То мне судьба так знак послала,
Что будет радость впереди.
И пусть сегодня денег мало,
Богатство ждёт меня в пути.

Я спел вам...

Полотнища над крышами гнутыми
Развеваются, счастье суля.
Гордо веет реформами дутыми
От узорчатых башен Кремля!

По России прошлись, будто ломиком,
Жизнь рассыпалась, словно крупа.
Развалили к чертям экономику,
Всё поставили с ног "напопа".

Будь ты проклято, племя хвостатое,
Что Россию взяло в оборот!
Наводнилась страна супостатами,
Вымирает российский народ.

Оглянёшься: повсюду мошенники
Да хапуги различных мастей.
Грабят Русь демократы-изменники,
Скликав орды заморских...

Женщины- толстушки, для души-бальзам,
Дамы-хохотушки, всем не по зубам!
Ласковы, невинны, добрые внутри,
С мужем балерины, пылкие в любви.
Кожа точно бархат, а глаза- алмаз,
Сладкие как сахар, всюду есть запас.
Женщины-цветочки, стойкий дефицит,
Пухленькие щёчки, чудный аппетит.
Дайте нам гитару, рюмочку вина,
Эх, дадим мы жару, всех сведём с ума.
Иногда мы плачем... платьице мало,
Слёзы быстро прячем, всем врагам назло.
Пышечки и душки, формы супер-класс,
Милые подружки...

А лото игра русских, живущих в нём, в болоте,
рулетка, всё нипочём, у них счастье, мало нуж-
но, кричать натужно, выйдя в поле, странность
души, её тайна, журавли они, шурави,…….
в Афганских, ущельях, что умерли, похоронены
в цинке, груз двести,судьба,всей страны,кресты,
погосты, где там, россы, русы они, воины, что
не пришли с войны, покидают, болота, журавли,
их души, а ты послушай, звон, капель, их мате-
рей,слёзы,в болоте, кулики, хвалим, своё глупы,
горды, живы ещё...

Она сказала: «Он уже уснул!»,—
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.

Мы с ней не говорили про любовь,
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук «р», как виноградину, катая
за белою оградою зубов.

«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою... И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг — я снова женщина... Смешно?»

Быть благодарным — это мой был долг.
Ища защиту в беззащитном теле,
зарылся я...

Что мы можем, что желаем,
Кто мы есть, какими будем?
Испокон вопросы эти
Задавали себе люди.
Испокон, а, значит, вечно,
Счастье в мир нести старались.
Но по разному, конечно,
Это счастье представляли.

Уходили миллиарды,
В тьму, откуда нет возврата,
Рядом с истиной блуждали,
Все блуждали где-то рядом.
Мысль пытливая горела,
На кострах и столбах пыток,
В храмах душных еле тлела,
И тупела, ставши сытой.

Но труды тех, кто шел раньше
Не пропали в тьме бесследно.
Ведь разрыв...

Сердце гения борется, бьётся, живёт
От любви истирая себя на жмых.
И парит в небесах, ни кого не ждёт.
А в какой-то момент яркой вспышкой- пых!?!

И тогда только все понимают вдруг,
Что погиб тот кого обижать нельзя,
Что погиб человеческих душ хирург,
Каплю жизни проживший своей не зря.

Мы без памяти дальше одни живём.
Нас устроил бы весь настоящий быт,
Но опять появляется новый Он,
Кто в начале непонят и также забыт.

Он творит не взирая на глупость невежд...

1
На третий день ( Обычай, всё же! )
вершился похоронный сход,
а на столе, в свечах, как в ложе,
лежало тело... и народ
заполнил дом, где все спешились,
и к выносу, как торопились,
но сам, Владимир, меж трёх слуг,
гроб подняли, в цветах, но мук...
и за священником, вставая,
да за дьячком, псалмы кто пел,
процессия, со знанием дел,
из дома двинулась, святая,
хозяин где, прошёл порог,
в последний раз...- и то, как мог!
2
Пошли же рощей, церкви мимо,
что на излучине дорог,
а день...

наши уши
давно уж
в ловушке
сплетений
либерастичности
либерастений.

орут с желчью
зубами клацают
глядя на тысяча
девятьсот семнадцатый.

так
свой хвост прищемившей собаке
визжалось
ее визг
у меня
вызывает лишь жалость.

как моська и слон:
эта клика политическая
и Она –
Великая!
Октябрьская!
Социалистическая!

Достаточно пожив на свете,
Спокойно думая о смерти,
За жизнь цепляться, как репей,
Я буду.. Нет, ещё сильней,
Вцеплюсь зубами как бульдог.
Не верите? - Да чтоб я сдох!...

Вцеплюсь, услышав даже "Пли!".
Мосты бы лишь не подвели...
(Мосты не те, что можно сжечь,
А что во рту надо беречь).