Зубами с корабельного сплава

Незнанье сути - слепота конца,
Печальным звоном накрывает душу.
Попросит ветер краски у слепца,
И жажду знаний суетой задушит.

Страх из гордыни сотворит кумира.
Душа забудет радостные дни.
Здесь за коня никто не даст полмира.
Молчат в лесу, обугленные пни.

Тут идолы облизывают губы,
Мир, ненавидя, зло глядят в глаза.
В улыбке мрачной обнажают зубы…
Сгустились тучи. Близится гроза.

Идущий сзади мне дышит в спину,
Затылок мой он сверлит взором.
Я с каждым шагом сердцем стыну -
Палач балуется затвором.

И я шагал бы бесконечно,
Но тот, что сзади в нетерпеньи,
Он хоть и мастер дел заплечных,
Но дома борщ, жена, пельмени.

Мой жалкий вид ему привычен.
Он сотни ставил так у стенки.
От тех ничем я не отличен.
И подгибаются коленки.

Но я, сцепив до хруста зубы,
И тело вытянув струною,
У стенки стану...
Шепчут губы:
- Мечты и дел своих я стою!

1
«Итак, всё кончено, пожалуй...-
сказал он, скорбно, сам себе;
А не согласен, так обжалуй! -
едва ль резоном, да к судьбе...,
имея угол, в ней, недавно,
где хлеба был кусок, подавно,
но утро унесло, всё, прочь,
толкая душу, словно в ночь...
Ведь должен буду дом оставить,
где, всё-таки, родился я,
и где отец мой умер, зря,
виновника чтоб позабавить,
кто, будто, смерть его, ценя,
к сей нищете, привёл меня...».
2
Он мать увидел, на портрете,
в тоске, глаза остановив,
где...

Вы не умеете любить, как я люблю
Я не желаю, так, как вы хотите
По правилам корысти мнимых пут
За материальной страстью мчите

У личных целей миллионы ликов
Ложь и притворство телу по зубам
Никчемна жизнь в боях безликих
Животный голод открывает срам

Пугает каждого открытость мысли
Любовь затеряна в потемках зла
Ценою грязной, ближних жизней,
Лишь ваша сущность все еще жива

На лицемерии построен лик фасада
Завистники снимают шляпы в ряд
У подхалимов, через ложь услада...

Завели себе друга
Рыжий такой.
На свинку похож он
Совсем молодой.

Под утро вставая
Он тихо пищит.
Лапки кусает,
Зубами стучит.

Кушать он просит
А чтоб заслужить,
Песню дельфина-
В миг просвистит.

По дому гуляет
Метит места,
Там где бывала-
Кузи нога.

Родным он стал
В кругу нашей семьи.
Мы любим его,
Хотя сам он-породы свиньи.

Сидел малыш, как сидит мышь
Комочком, тихо, ладно
Малыш молчал, внутри светил
Дышал из себя сладким

Недвижный взор меня манил
Как Будда неподвижный
Малыш сидел, внутри творил
И вот раскрылся:
- Мама!

Он создавал, он рисовал,
И маму, как принцессу
Он на обоях, в коридоре
На-ма-ле-вал
Он воссоздал!
Из мамы - Фею Леса

С золотой короной на голове
С зубами, и с метлою
Светился воздух, как во сне
Сидел малыш
Прижавшись ко мне
И пахнул он весною

- "Я слышал ты развёлся. Ваша пара
Распалась... Предсказуемый итог.
Жена тебе, конечно, благодарна
За всё, что для неё ты сделать смог.

Про то, что ты вернёшься из круиза
Уже один, ты знал наверняка,
и нынче, как мужчина зубы стиснув,
Ты начинаешь жизнь холостяка"...

- "На палубе, стояли мы с женою.
Так и вернулись вместе бы мы в порт,
Когда б не заигравшийся ребёнок,
Миллионера сын, упал за борт.

Отец вопил, что не умеет вовсе
Он плавать: кто спасёт - озолочу...

Угольные дали , горизонты –
Мы вскрывали шахтные поля.
Помню я и климат тот шахтёрский –
Потом пахла Родина моя…

Угольная пыль везде забилась,
В голове , в ушах и в волосах,
В выходные шахта ночью снилась,
Пыль скрипела молча на зубах…

Воркута заснеженная дремлет,
Белое безмолвие молчит,
А в душе то свой - особый трепет,
Сердце лишь горняцкое стучит …

Здесь судьба народная решалась,
Много раз решалась на корню,
Воркута лишь сказкою осталась,
О тебе я Родина пою …

Приезжал...

1.- Выбрасывайте в инет, всё, всё важно, не фон,
а идея, злодея не напугать, краской, знания, то,
что важно, для тех, кто отважен, не важен, а слаб,
мягок, податлив, ни дать, ни взять его, уж, уж
куда не шло, вышло, что дышло, куда повернул,
упор, за ним, что штопор, за ним взлёт, мёртвые
петли, узлы, занозы, створки…………………
- Ох, мухи, назойливы, ох назойливы, как мысли,
гони их, бей, «Дихлофос», не жалей, два пшика,
на бокал пива, ой будет игриво………………..

2.- Оттенять...

Он глаза открыл, не веря,
И подумал: «Это сон».
Вспоминал: он запер двери?
Был вчера «хороший он».

Вновь открыл, и вопль истошный
Вдруг сорвался из груди.
В это верить невозможно,
Это в жизни не найти.
Там у ног его сидело
Существо, не описать!
Очень тоненькое тело,
Руки, ноги, пальцев пять.

А лицом, почти что рыба,
С кожей гладкой голова…
Даже брови встали дыбом, -
Воздух выдохнул едва.

Тело всё в чешуйках, в блеске,
Вроде, как комбинезон.
Аргумент искал он веский...