Зовут

Сырые сумерки нещадно день глотают,
И ночь крадется в тишине.
И, когда люди вскоре засыпают,
Становится спокойно мне.

Моя родная ночь, ее люблю я:
Так безмятежно тихо, хорошо.
И лунный блик, как след от поцелуя,
Ласкает бережно мое лицо.

Малейший шорох слышится в ночи, как песня.
И сердце замирает, слушая его.
О ночь! Как ненавижу день я!
Мне в нем не любо ничего.

А ты – мое спасение от света,
От суеты, от шума, от людей.
Твоим теплом холодным я согрета.
Тобою спрятана от...

Голоса ночных метаморфоз
Окутывают ритмом звезд.

Грация изливается
Лунной фантазией.

Пропасть ума
Поглощает холодные тени.

Прикосновение ветра
Поцелуем Венеры.

Распахнутое тело
Готово принять ласку любви.

Горящие цветы
Набухающих губ.

Руки зовут
Встречный поток
Призрачной нежности льда.

Нас Океан опять волною м'анит,
Морские дали вдаль опять зовут.
Безбрежность Океана не обманет,
Там приключенья новые нас ждут.

А тут, вокруг, так много ложных правил,
Их создают, чтоб в стадо всех загнать.
Да, только кто бы, сколько ни лукавил,
Любовь из правил всё же не создать.

Не буквы в мыслях, Образы! Стихии!,
Когда глаголим: "Чувствую! Люблю!"
Любви и Жизни Океан всесилен!
И позволяет быть всегда всему…

Бывает, волны нежно так ласкают,
А то, вдруг, ураганом хлестанут...

Свеча, бокал шампанского и роза...
И музыка играет мыслям в такт.
И на стене играют криво тени,
И в комнате тоскливый полумрак.
В вечернем платье ходишь ты по дому,
Бокал шампанского держа в своей руке,
И размышляешь как-то по-другому,
И иногда, кружась, танцуешь налегке.
Ты сядешь в кресло и погладишь кошку,
Закуришь сигарету, подойдешь к окну.
И голова закружится немножко,
Посмотришь вниз и скажешь "Не могу!"
И осторожно подойдешь ты к телефону
Рукой дрожащей номер наберешь...

Дело было вечером,
Делать было нечего.
Мы общались в Интернете
И болтали "ни о чем":
Кто где был
И кто где не был,
Кто что делал...
О простом...
А потом вздохнула Светка
("Ах!" и рожица с платком):
- Все, конечно, интересно...
Но... как скучно мы живем.
Рассуждаем о проблемах,
Катаклизмах и делах,
О каких-то переменах,
Что и как решат "в верхах"...
Все давно мы повзрослели -
Дети, даже внуки есть...
И когда мы так успели
Очерстветь, закостенеть?
Даже если я играю
С дочкой в...

Мне читает папа книжку
На кроватке перед сном,
Вини-Пух –
зовут так мишку,
Ждёт его берлога-дом.
Есть друзья у Вини-Пуха –
Поросёнок Пятачок.
Зайчик,
ослик с длинным ухом,
Серый хвостик и бочок.
Вини-Пух к ним
в гости ходит,
Тучкой слушал пчёлок гул.
Приключения находит…
Что же дальше?
Я уснул.

Я не умру. Сегодня, в этот день,
вулканами увенчанный, я кану
в народ, я ухожу в пространство жизни.
Все это я хочу решить сегодня,
сейчас, когда наемные убийцы,
вооружившись "западной культурой",
в Испании вторят кровопролитье,
и в Греции от виселиц темно,
и Чили четвертовано бесчестьем,-
всего не перечесть...
Я остаюсь
с народами, дорогами стихами,
которые меня зовут, стучат
руками звездными в мое окно.

Немало прошёл я дорог,
Чтобы выйти к явлению,
Того, что и здесь, и сейчас,
И вовеки веков.
И, путь находя, я любуюсь
Его проявлением.
И это издревле зовут,
И бо Же, и Любовь.

Найдя путь Любви,
По нему я продолжу скитания.
А если случится,
То телом на нём и сгорю.
Но Матушку-Землю,
Со всеми её океанами,
Я светом Любви
Через душу свою озарю.

И памятник камень
Не надо мне в ноги прикладывать,
Крылами взмахн'увши,
Чтоб дух мог свободно взлететь.
Свет сущий познав,
И другим...

Отринет высь созвездий хладных,
Земная да отторгнет плоть -
Всех кровожадных и коварных,
Кого гнушается Господь.

На всех, кто слабого сегодня
Лизать заставил прах земли -
Взирают зевы преисподней,
Зовут в объятия свои.

Не тех, кто прах сегодня лижет,
Кто в милость верить перестал,
Разрушит Бог и не созиждет -
Но тех, кто в пепел их втоптал!

Ты, испытующий утробы,
Того ль уже не осудил -
Кто, злясь на правду, тщился, злобой
Чреват, и ложь себе родил?

Кто, для сирот жалея...

Километры, мили и версты,
Не меняют сути названия.
Пуcть идут тяжело и непросто,
В них надежда моя и призвание.

Изнасилованная перекрестками,
К горизонтам стремится дорога,
Извиваясь бетонной коростой,
Их осталось еще очень много.

Иные в путь пускались, как придется,
Ночевки разбивая под мостом.
И самым непонятливым найдется
Семифутовый спальник под крестом.

Закаты и восходы режут карты,
Сменяя часовые пояса.
Перемешались финиши и старты,
Срываясь с запасного колеса...