Зола

Проходя по седеющим улицам,
Мимо старых и ветхих домов
В свете дня, тенью незримой
Я шагал не роняя следов.
Сердце бьется и тело дышит,
Но насквозь протыкают взгляды.
Я кричу и никто не слышит,
Ни один из числа мириады.

Бессмертная память контуженных строчек
Циничным сиропом с сердцебиения
Сводит мелодии. А склеенный очерк
Меня не отдаст на съедение забвению.
Здесь пахнет золой кроха черствого хлеба,
Так сладок любимый мой ржавый кусок.
Дрожащей рукою стучался я в небо
Как...

Слух поверяет себя пустоте
глухих перекрёстков –
какой тонкий почерк
на фоне свечи тишины!
Ночь соскребает
третий слой грязи,
и ты никому не нужен,
а значит –
верен себе.
Куда же спешить дальше?
Луна, докурив в лужице света,
скроется пеплом
в золе
чёрного облака.
Ветер волоком,
сквозь сапфировый холод,
протащит
рваные крылья воздуха,
нежно звеня за плечами.
Дзинь-дзинь дон!
Ночь стучит по карнизу,
словно сердце
путающееся
в показаниях.
Боль, что надёжнее
тысячи...

Осенняя полутьма –
страницы забытой книги.
Чешуйки асфальта, рыбьи
глаза дождливого неба.
Тумана застывшая пемза
на кальке точёных берёз.
Зари проталина, сера
вдоль смальты дорожных полос.
Змеиная кожа да кости.
Ноябрь подбирает слова.
Осенняя полутьма.
Лакуны осеннего солнца.
Рассвета ржавая оспа,
как автопортрет в углу.
Свечи поминальной проседь,
поддевшая ветра золу.
Скрипицей натянута осень,
соломой седеет рассвет,
ты тёплого слова попросишь,
но ветер сведёт всё на нет...

КРЕСТОВОСКРЕСЕН

Велик тот день, когда впервые
В Его молитву вы вошли,
Земля и небеса живые,
Созданья смертные земли...

Велик тот день, когда Он чашу
Сию приял – когда, с вершин
Спустясь, вошел в семью Он нашу
И как Учитель, и как сын...

Велик тот день, когда на гору
Он Елеонскую взошел –
И сразу перевесил Тору
Его живительный глагол...

Велик тот день, когда, Царь Славы,
Отца прославил своего,
И отступился сам лукавый,
Повержен кротостью Его...

Велик тот день, когда...

В озере карась,
Плавает у дна.
Мутной воды грязь,
Для него важна.

Он от щуки-хищницы,
Спрятался в илу.
Слаб он и противиться,
Нет в нём силы злу.

С беззащитной жертвой,
Хищник зол и груб.
Будешь съеден кем-то,
Если ты беззуб.

В беззащитной слабости,
Жертвы боль с тоской.
Она чувство жалости,
Будит в нас собой.

Хищник кровожадностью,
Злу служа, стал злом.
В жертве, с её слабостью,
Сил нет, стать добром.

В мире быть зубастым,
И добро должно.
Пищею в нём часто...

Люблю я жечь по осени костры,
И наслаждаться запахом из детства,
И есть картошку, прямо из золы,
Чумазым ртом, и, не боясь обжечься.

Плывет над деревенькой дымный дух,
Слышны гитары томной переборы.
И, сидя на плетне, наш гранд петух
Прокукарекал и начистил шпоры.

В колодце отражается луна,
Сверчки играют на волшебных струнах.
Мне этой ночью вовсе не до сна...
Хожу брожу в своих мечтах и думах

Расправив в крыльях пёрышки,
Почистив клювик вновь,
Присела на околышке
Бессрочная Любовь

Смотрела в зори вешние,
Сияла в уголках
Глазёнками сердешными,
Стряхнув золу в руках.

И улыбнулась ведами
Своими из глубин.
У каждого есть бредами
Свой символ величин.

Бегут, текут, торопятся
Вех волны у реки.
И ей, должно, обломится:)
Проявленность любви.

И в ночь ( наивно-
Глупая, мудрённа и проста)--
Она увидит звёздные
В год новый чудеса!

И всем желая славные
Дни радостей...

Снова горем горит гитара,
Разъедая  все струны души.
Я не плачу,я не улыбаюсь,
Я иссохлась как древо в печи.

В этом адовом гнете пылая,
Проклинаю треща языки.
Я горю и не догораю,
Испаряя всю влагу коры...

Не уткнусь больше в эти плечи,
Не покрою собою тебя.
Не прижмусь я в холодной карете
Общественного транспорта.

И забуду весь этот запах,
Этот пух на твоей щеке.

Всё,что было любовью задето,
Испарится в горящей золе.

Ничего так долго не может гореть как Огонь,
Подкидывай только Дров поскорей и будет теплей.

В Огне сгорают многие хорошие Книги и Мысли,
В Огне сгорают Поленья и Сучья и смешные Рассказы.

Смейся в Дружеской попойки с Друзьями на Пикнике,
Слушай как кто-то из знакомых играет на Гитаре.

Смотри на Костёр слушай как он трещит иногда,
И ты поймёшь как Огню рады всегда и везде на свете.

Огонь может сгореть дотла но оставить золу чёрную,
Но всёрано в душе останется тепло огня...

Глаза сверкали от ярости, от приумножения со-
ответствий и исключение различий, не избежать
чар, приличий, не познав формы и её сути, сод-
ержания, мути и чистоты, ржания, смеха, слёз
плаксивости, грёз, пугливости и блаженства, кр-
ика и шёпота и твоего ропота, страха и смелости,
чувства вины, бренности, странности и забавно-
сти, был ни таков, как все мы, издевался, тщате-
лен и изыскан, неряха, груб, мягок, зол, добр, к-
риклив, кривил рожи и улыбался, был всему рад,
грустен, дурак...