Зима февраль

***
Февраль за окном, как в замочную скважину,
За что так бесснежьем сезон испохабили?
Не лютый, отнюдь, не ко времени ряженый -
Зимы белый лист, что безбожно ограбили...

В природе сезоны кругом исковеркали,
Давно распустились на купах валежника -
За все злодеянья, глумленье (как в зеркале),
Не в пору цветы расцветают подснежника...

Заслуженно давимся, треская варево,
Что сами себе заготовили сыздавна -
Миражем виденье пустынного марева,
За наше кощунство природа обижена...

Мы февраль пережили почти,
лишний день ничего не изменит.
Зимний вечер в моей ойкумене
бисер звёзд собирает в горсти.
Оглянись - позади в серебре,
словно в рамке, зима на портрете.
Нынче ночью в зелёной карете
приземлится весна во дворе.

А над городом гонят ветра
облаков перелётные стаи.
Всё что за зиму выстыло, тает,
разрушается прямо с утра.
Всё меняется - только держись.
Солнце брызжет с февральского края.
Лишним днём нас Господь одаряет,
продлевая не зиму, а жизнь.

Чуть...

***
Всё в природе сложилось не так,
Чтоб вместиться в пейзаж по сюжету -
Вновь зима не вписалась в свой такт,
Снег "зажулив", согласно бюджету...

Под дождём слёзно хлюпает альт,
Носом шмыгая, словно обиженный -
Зимний месяц последний - февраль
Ускользает, позорно пристыженный...

Чинно чавкает в слякоти шаг,
В антрацитовом лунном сверкании,
Но в душе притаившийся мрак -
Перемен всех непонимании...

Владимир Зайченко

***
Сезон дождей замордовал январь,
Зимы как будто вовсе не бывало -
Разбух от влаги свежий календарь
В бесснежных промежутках интервала...

С теплом пытаясь возродить листву,
На ветках чуть не распустились почки,
Лишь здраво, доверяясь естеству,
Ждала природа на мороз отсрочки...

Пришёл февраль и разом ошалел,
Финальный месяц зимнего этюда!
Бедняга, не от снега побледнел -
Давненько не встречал такого чуда!

Владимир Зайченко

Я уже не приду,
Не проси и не бойся.
Я уже не приду
Вопреки обещаньям.

Ты сегодня один.
На свободу настройся.
И надеждой любовь
Замени на прощанье…

За окном будет ночь.
И февраль. И зима…
Будет вьюга гудеть
В проводах и проулках.

Я уже не приду.
Сто предлогов найду.
Тщетно память стучится
В минувшее гулко…

Я не верю, что ждешь.
А, быть может, февраль…
А, быть может, зима
Виновата… Не знаю.

Я уже не приду.
Все равно мне, что ждешь.
Не сердись, не грусти.
Я тебя...

Мой друг, вы видите ли сны?
Они вас лечат или ранят?
Всё так же тает утром ранним
любовь в объятиях вины?
На сердце оттепель. Февраль
мне снова сводник, вам – разлучник.
Прицелился античный лучник...
Ваш поцелуй как след тавра -
его ни вытравить, ни смыть,
а только снять с кусочком кожи…
Ни в чём мы с вами не похожи,
но как похожи с вами мы.
Я бренди пью под хриплый блюз,
вы под него же чай с лимоном.
Я о безмолвье телефонном
мобильным божествам молюсь.
А вы холодных пальцев...

Не грусти,
уходящий февраль заметает следы
и метелью зиме накрывает озябшие плечи,
словно шалью…
Послушай,
другою любовью не лечат
боль ушедшей любви – не зажившей на сердце беды.
Пара дней до весны, тяжелеет снегов глубина,
и на солнце морзянка капели звучит телеграфно.
Кто сказал, что клин клином - по-своему, видимо, прав, но
всё возможно на свете, пока ты ещё влюблена.
Посмотри, как летят мотыльки предпоследних снегов
на волшебное пламя весны, обжигаясь и тая…
Не бросают...

Я проживаю в феврале,
в его последнем дне. Навечно.
Там, где поминки по зиме
скорее радость, чем печаль.
Откроет март парад-алле,
иззябший мир вздохнёт беспечно,
и солнца яростная медь
блеснет на небе, как медаль.

А я останусь в феврале.
Не перейду черты фатальной.
Там мне весь мир принадлежит -
озёра, реки, города.
Где мы чуть-чуть навеселе
и сделан снимок моментальный.
Там, до предательства и лжи.
Где всё на свете не беда

2010-12-13

Мы дуэлянты.
Прочерком барьер
посереди неубранной постели…
Февраль летит, и белый снег расстелен,
и вздуло ветром облако портьер.
Мы по углам,
и взведены курки,
прищурен глаз.
Меж двух ударов сердца
нажать гашетку,
чтоб любовью счесться,
и ненавистью, смыслу вопреки.
Чтоб распроститься вопреки любви,
а не простить, рвануться и обняться…

Какие сны тебе ночами снятся?
За гранью,
за барьером,
vis-a-vis …

2010-03-08

Черновик февраля, весь исчёрканный вьюгой,
без сюжета пока, лишь названье бессменно.
Потеплело и ветер, прорвавшийся с юга,
осыпает снегами мою ойкумену.
На заборах и крышах развешены флаги,
словно город, не выдержав долгой осады,
побеждённый в ночной штормовой передряге,
белым символом сдачи украсил фасады.
Пару дней колыбельная милость метели,
передышка до мартовских приступов стужи..

В тёмно-синем фаянсе букет иммортелей,
перетянутых красной тесёмкой потуже.
Пусть печаль уплывёт...