Журчание

С чем сравнить твою улыбку?
Может быть с рассветом ранним,
Или может быть с росою,
Что на листьях по утрам?

С чем сравнить твой смех не знаю.
Может быть с ручья журчаньем,
Ну а может быть с раскатом
Грома в месяце – июле.

Взгляд твой пристально-случайный
Так мою волнует душу,
Словно ветер рожь колышет,
Спелую и налитую.

Я разлюблю тебя тогда,
когда слепой художник нарисует
черной тушью на белоснежной бумаге
линейки в нотной тетради.
Глухой композитор, напившись вина,
Прекрасным июльским вечером
сочинит грустную мелодию.
Сумасшедший поэт, ненавидящий рифмы,
Напишет текст, будоражащий разум,
Прекрасной оды, посвященной тебе.
И мертвый оркестр, с истлевшими струнами,
На главной площади старого города
Среди спокойного журчания фонтана,
В полдень исполнит эту мелодию.
И старый дирижер, потерявший...

Менестрели прилетели,
Про любовь их песнь.
Только что на самом деле
Мы имеем здесь?

Бардам радость песнопений -
Солнце из-за туч,
Им по жизни вдохновенье -
Путеводный луч.

Распинает их – так много
Надо им, любя,
Человечеству в подмогу
Что-то от себя

Передать о жизни краткой,
То, что в горле ком...
И бегут стихи в тетрадку
Звучным ручейком.

В беспокойном их журчанье
Омут и каприз,
Одиночество, печали…
Одним словом, жизнь.

Счет времени я потерял,
Когда вступил в игорный зал,
Где в центре Боженька стоял,
И наблюдал, как я играл.

Его спросил: "Зачем Ты здесь,
Когда наш мир такой, как есть?
Что толку, что Ты мир кроишь,
Где каждый в мире только лишь

Частица пищи... Так ответь,
Что в мире правит - жизнь иль смерть?"
Зал взглядом смерив, Бог сказал:
"Всё, что ты видишь, Я создал.

Коль ты умен, так оглянись -
Огни бенгальские зажглись
У этой жизни в зале том,
Где ты с рулеткою знаком.

В ней...

Я давно отошел,
это все ерунда
надоевшие слухи, скандалы и драки,
Я уже отлучился,
как ветер попав в провода.
перерезав полночные вихри.
распался на вздохи.

что срывались агонией криков
на рваных губах.
я сбежал на минуту из тела.
журчаньем шепча родника,
и поднес свою голову ближе
к прописанной плахе.

угодив в мир загадочных форм,
и диковинных трасс.
из совсем переспелого тела.
забытых понятий.

разве важно кто прав?
дав команду идти убивать,
он такой как и мы...

Как я люблю - все то, что окружает
Травинку малую и солнца светлый луч.
Все то, что в моем сердце оживает,
Все, чем живу и то к чему стремлюсь.
Прохладу леса, птичье щебетанье,
Ручья журчанье и весны капель.
Все это - как моей души мечтание,
Но это явь, все здесь и все теперь.
Дорога длинная и пыль над ней клубится,
Но мысли светлые витают в голове.
Мне кажется, все мне это снится,
Но это все вокруг и это все во мне.
Я - то, что думаю и то, о чем мечтаю.
И мир такой, каким увижу я...

Лобастая луна задумалась о чём-то….
Я руку ей подал, сказал: «Присядь со мной».
Я сказку расскажу о маленькой девчонке,
Что наполняла мир теплом и добротой.

«…С журчанья ручейка она ткала рассветы,
В них было пенье птиц и аромат цветов.
Скитальцы облака – небесные поэты,
В своей любви клялись ей ливнями стихов.

И гладила закат, качая в колыбели,
Туманом тёплым ночь старалась укрывать.
Дарили небеса ей звёздные капели,
И ветерок водил, на зелен луг, гулять».

Лобастая луна...

Я споткнулся, упал и разбился,
Разлетелся мой мир на куски.
В сон из детства, от боли я скрылся,
Чтоб с ума не сойти от тоски.

Я собрал себя вновь из обломков,
Я собрал себя вновь из кусков.
Мир разбитый собрал из осколков,
В него сказку добавив из снов.

В песне птиц и в журчанье ручья,
В стуке капель дождя о стекло.
Ритм жизни своей нашёл я,
И пою я, всем бедам назло!

Ведь пока мы поём, а не стонем,
Мы упав, поднимаемся вновь.
Не горим, не сдаёмся, не тонем!
И свою защищаем...

Я помню школьницей далёкую себя,
К реке Хантайка, в шумном ледоколе
Бежала я с журчанием ручья,
Рвалась душа на берег, на раздолье.

Где с грохотом ломались толщи льда,
И друг на друга лезли грозно, шумно.
Какая мощь и сила в ней была!
Я наблюдала жадно и бездумно.

И всё хватала лист и карандаш--
Блокнот таскала вечно я в кармашке--
Хотелось выразить Природы Эрмитаж
Эскизом в миг, когда душа в распашке.

Не получалось, но такой итог
Нисколько не смущал, я пела песни...

так свет приходит искрами в ночи
как будто звезды ветер сеял в пепел
и горечь дыма, и вода звучит
ручья ночного засыпает лепет
а в чашке чай
с искрою пополам
на кромке
где зола белым-бела...


Елената

А в чашке чай, зачем-то недопитый,
Грустит о днях журчания ручья.
О звёздах ночью, им о камни битых.
О том, что очень мягкая земля.
О том, что листик, изредка, качал он
Ложился пепел лёгкий, чтоб остыть.
О том, что губы чьи-то целовал он.
А вот теперь - он кем-то не допит...