Журавли

Я бы стала, наверное, птицей,
Если б выбор мне Бог предоставил,
Полетела бы в небо синицей,
На земле бы остался журавль.
Я б небесный простор покорила,
Облака подарила бы людям,
Чтобы в них они вечно жили,
Чтобы ждали и верили в чудо.
Я бы стала природы твореньем –
Может, дождиком, может, ветром,
Принесла бы с собой озаренье,
Теплоту и отраду света.
Я бы нежно тебя целовала,
Будь сейчас ты со мною рядом,
И за руку бы крепко держала,
Посылая пылкие взгляды.
Ты поведал бы все свои...

Отъезд, дорога, скрип колес
И проводы в минорной ноте.
И мчится за каретой пес,
Но, отстает на повороте.

И подступает к горлу ком.
Вернуться, вновь прижаться к маме.
Исчез из виду старый дом.
Прощанье с юными годами.

Краса лесов и ширь полей.
Стучат копыта, скачут кони.
А в небе - стая журавлей.
Весь мир лежит, как на ладони.

Всякой лжи присущ туман
Стала ты мне чаще сниться
Малых доз самообман…
Ты Журавль… а где ж синица?!

Я прошу тебя, не забудь о том,
Что вчера земля была искренна -
Слушала меня и гитары стон -
Пухом на поля, будто истина...

Пухом на поля в колокольный звон,
Криком журавля душа издана.
Где моя семья, где Христа закон?
Бога, не прося, в песни выстрадал...

Я прошу тебя, этот вальс-бостон
Оттанцуй любя, со мной истова,
Словом загодя предреки мне сон
И змеёй скользя, трезви сызнова...

Отрезви меня, отмени закон,
Отлюби, горя, сердцем каменна.
Горечь миндаля - кодою бостон...

Наваждение мое – деревня...
Дом озябший на краю стоит.
У плетня разбросаны поленья...
И "Журавль» колодезный скрипит.

Я примчусь на тройке белогривой,
Тишины, нарушив зимний сон.
Льется по округе шаловливый,
Звонкий колокольный перезвон.

Загляну под ветхое крылечко,
Ключ достану и открою дверь.
Разбужу огонь, заснувший в печке,
Пусть позлятся снег, пурга, метель.

Заведу я ходики с кукушкой
И поставлю старый самовар.
И с соседкой – давнею подружкой,
Вспомним детство...

А музыка существовала!
Она всегда средь нас жила.
Нам в жизни силы придавала,
Свой мир волшебный создала.

Она звучала в колыбельной,
В напевной песне матерей.
И в бравой песенке военной,
В прощальной песне журавлей.

Она жила в деревне тихой,
И в суматохе городской.
Порой она была трусихой,
И громкой песней заводской.

Мы вместе с нею жизнь вершили,
И слёзы лили вместе с ней.
Мы с ней врагов остановили.
И жить с ней вместе – веселей!

Какая тонкая природа
Любви: свобода – несвобода…
Похожа на качели, на весы,
А, может, на песочные часы…
Ведь это, право, как взглянуть:
Кому - летать, кому - тонуть,
С соломкой кто-то расстается,
А кто-то - за бревно дерется.
Кому - синицу бы в руках,
Кому-то - небо в журавлях,
Кому-то - смех, кому-то - слезы,
И где-то - снег, а где-то - грозы.
У разных судеб - свой плетень,
Переплелись и свет, и тень...
И каждый сам себе решает:
В тюрьму, где все ему мешает,
Или...

Кружится лист.
Кукует птица.
Холст неба чист.
Лишь вереница
Из журавлей,
К теплу спешащих.
Ты слёз не лей,
Назад глядящих.
Твой листопад
Засыпан снегом.
И грусти взгляд –
Следы набегом.
Не нарушай
Покоя тленья.
Прошёл твой май.
Боль искупленья
Прими, как дар,
А не крушенье.
Ты счастье ждал?!
Оно – в прозреньи.

Закапал дождь.
Умолкла птица.
Гаданье – ложь.
Мокры ресницы.

Свободно жить, про всё, про всё забыв –
Дурное дело!
А я живу, луны прилив –
Так греет тело.
Живу, как все, такой чудак!
Но знаю точно -
Поймал синицу, зажал в кулак,
Надёжно, прочно.
Ей тут же смерть пришла – каюк,
Какая жалость!
Я осознал – всё зло от рук,
И не осталась.
Со мной она, как жаль, прости,
Хотелось лучше.
Журавль опять, где неба синь.
Скорблю я, слушай!

Жизнь не идеальна.
Все грешим по-немногу.
А, когда нам печально,
Дружно молимся Богу.

Мы не слишком азартны.
Не журавль, так - синица.
Не спешим открыть карты.
Всяк секрет пригодится.

И не деньги мы копим,
А - обиды на сердце.
В водке боль своЮ топим
И не можем согреться.

На распутье всегда мы.
Так устроены люди.
Планов нет и программы.
Как Бог даст, так и будет.