Жук в янтаре

Бой курантов и бокалов звон,
Терпкий аромат смолистый хвои...
Новогодней сказки колдовство
Властвует сегодня над тобою.

Две свечи на полотне стола,
Пролились в янтарь вина в бокалах,
Ночь сложила в сумрачных углах
Маски отсиявших карнавалов.

За окном кружатся не спеша
В вальсе сказок легкие снежинки,
Год прошел, мы вновь у рубежа -
Новый год манит к своим вершинам.

Пусть любовь хранит
от всех невзгод
Твой очаг всю жизнь и этот год!

Какая тонкая любовь… слезинкою прозрачной в янтаре,
Дождинкой на ресницах и певчей птицей на устах.
Какая странная любовь… в ней так же много Бога,
Как мало человека…
Все реки повернулись вспять,
Все горы пали ниц, долины воспарили ввысь,
Лучи сомкнулись, как содрогнулись и долго улыбнулись Небеса…
Сошла божественная Красота и отразилася в сердцах.
Так перейдён же нами прах, и блики Вечности в глазах.
Так, два сосуда, сообщаясь, полнятся единой Влагой.
Любовь пришла… Любовь волит в...

У-у-ух!
Этот пресловутый Западный ветер,
Опять выдувает мозги,-ни зги.
Море ,опять,наступает на пятки,
Был берег, уж лес позади.

Кидает волны из стороны в сторону,
Толи лед в лицо,то ли соль,-боль.
Одному герою побоку, хитрому ворону,
Исполняет в этом спектакле главную роль.

Наблюдает,как люди копошатся,
В пене морской звенят бубенцы,-удальцы.
От ветра холодного морщатся,
Бабочек дорогих ловцы.

Сидел,глядел, да к воде подлетел,
Так, все ищут и тот захотел.
Лапкой песок...

Море стихло после шторма,
Бережно скользит волна.
Берег принял свою форму,
Отдохнет теперь сполна.

Ели шубки отряхнули,
Чайки кружат над водой.
Души радостно вздохнули,
Здравствуй берег наш родной!

Моря взгляд учтив и сладок,
Извинялся за порыв.
За погром и беспорядок,
Преподнес свои дары.

Берег принял утешение,
Весь усыпан янтарем.
Вот и Вам Всем приглашение,-
Ожерелье соберем...

Пяти ячменным хлебам, двум малым рыбам, кре-
щению Святым Духом, в Галилее, до и после, меж-
ду и рядом, можно сказать всегда, (буду гадом), т.
е. честно, не вру, надеюсь и я на чудо, (на 14-й или
15-й день (как иуда), от новой луны Ni-san для одн-
их; и каждый день для других), череда асан, йога,
ели хлеб\пили вино (из воды), и имел свою долю,
(говорил серёга). На работу как на праздник. Не
трудиться за еду, говорил всадник, что портит, но
для пищи, пребывающей в жизнь вечную, манну...

«- Без бытия, мы смертны и спесивы, на
солнце и в ночи игривы, нудны, угрюмы
и надменны? Надеемся, что всё же сниз-
ойдёт и манна, опрокинется, спадёт?»
Молчание начало всех начал, сосредото-
чения и концентрации порыв, как самоб-
ранка стол накрыв, из ничего, из ниотку-
да, польются вирши, три верблюда, как
караван в пустыне грёз, где миражи, над-
ежды мифы, любви сказания и грифы,
что веру обоснуют и спасут, а что они,
(чем навьючены?) несут? и чем наполнят
душу? светом? или...

Когда, проснувшись утром на заре,
Сорвешь листок Судьбы в календаре,
Задумайся, что день тебе сулит?
Взгляни в окно - Восток весь в янтаре.

Ураганом гнало тучи,гнуло ветром камыши,
На природе ни соринки,на природе не души.
Во оказия какая, кабы не было беды,
Мусор глаз не раздражает у встревоженной воды.

А как солнышко пригреет, ветер в стоило запрет,
На моря народ голодный обязательно попрет.
Не ханжа я,не святоша, правда горько на душе,
Когда в мусорных объедках загорают в неглиже.

Как бы дать всем по пакету, на субботник повезти,
Подкрадется честолюбие на основе совести.
А пока картина маслом, наш родной сюрреализм...

Ну что с того, что я там был. Я был давно, я все забыл.
Не помню дней, не помню дат. И тех форсированных рек.
Я неопознанный солдат. Я рядовой, я имярек.
Я меткой пули недолет. Я лед кровавый в январе.
Я крепко впаян в этот лед. Я в нем как мушка в янтаре.
Ну что с того, что я там был. Я все забыл. Я все избыл.
Не помню дат, не помню дней, названий вспомнить не могу.
Я топот загнанных коней. Я хриплый окрик на бегу.
Я миг не прожитого дня, я бой на дальнем рубеже.
Я пламя вечного огня...

I
Для отрока, в ночи глядящего эстампы,
За каждым валом - даль, за каждой далью - вал.
Как этот мир велик в лучах рабочей лампы!
Ах, в памяти очах - как бесконечно мал!

В один ненастный день, в тоске нечеловечьей,
Не вынеся тягот, под скрежет якорей,
Мы всходим на корабль, и происходит встреча
Безмерности мечты с предельностью морей.

Что нас толкает в путь? Тех - ненависть к отчизне,
Тех - скука очага, еще иных - в тени
Цирцеиных ресниц оставивших полжизни -
Надежда отстоять...