Жила

Карамельные сумерки
вносят прохладу
на звездном фарфоре,
Мы с тобой умерли
для этой жизни,
для этой боли.
Мы с тобой вестники
черного света
ясной печали.
Ветры окрестные
нас убаюкали,
значит, сначала.
Под невесомую флейту
ручьев
в рощу цветную,
Снова и снова
солнечный брод,
сердцем рисуя.
Веру в кулак,
мир на ладонь
ветром окрестным,
Жил-был дурак,
да только не тронь,
всякое к месту.

Знаю - за дверью она,
Ожидания сморена сном,
Распласталась на крышке стола
Наигравшись с забытым ключом...

Изо рта ее сыпется пыль
И обломки несказанных слов,
За увядшими веками стынь
Катарактой разбитых зрачков.
Просыпается, сука... Зовет
Изувеченных глаз пустота...

В моем доме отныне живет
Госпожа гордецов - Тишина.
Она правду расскажет о тех,
О которых пока не забыли,
Маскируя слезинкою смех
Будет на ночь шептать:
- Жили - были...

А за домом бредут голоса
По долине...

Жила Советская страна в 70-е года
И Советский народ не унывал тогда…
В магазинах было, что купить завсегда!
Зажглась для народа, заветная звезда.

Трудовая копейка появилась в кармане!
Каждый мог посидеть тогда в ресторане…
Со своей красавицей в свободный денёк!
Отдохнуть с ней культурно… хоть вечерок.

В магазинах продукт был естественный тогда!
Цена в магазинах не подскакивала никогда…
Об инфляции народ тогда не знал и не слыхал!
Трудился родной и на жигуль деньжат собирал...

Жила в советские времена страна…
Гордилась земледельцем своим она!
Да и хлебороб не подводил страну…
Особенно в уборочную жаркую страду.

Вот на таких комбайнах убирали хлеб,
Комбайнёр в те года… был авторитет!
Он не боялся ни жары, ни холодов…
В битве за урожай… всегда был готов.

Трудились все они не покладая рук!
С данной техникой было много мук…
Ежедневно её нужно было смазывать,
Цепи и ремни на ней везде натягивать.

И всё приходилось делать комбайнёру…
Станций не было в те...

Жил да был на белом свете,
На Земле, да на планете.
Человек среди людей,
Не умней всех, не глупей.
Не великий, не малой,
Не хороший, не плохой.

То смеялся, то тужил,
Ненавидел и любил.
Себе славы не искал,
И звёзд с неба не хватал.
Незаметно жить стараясь,
Жил, средь всех не выделяясь.

Как и все искал удачи,
Но был мал и мало значил.
И ему успехи тоже,
Были малые возможны.
Но и ими был он горд,
И так жил, за годом год.

А больших людей большой,
Мир реальности Земной...

Жил когда-то сапожник,
Пьяница и безбожник.

Мастер он был отличный,
К тяжелой работе привычный.

Стар был сапожник очень,
Но глаз по-прежнему точен.

Делал все верно, четко.
Менял каблуки, подметки.

Шил сапоги, ботинки,
Туфли, как на картинке.

Дело свое любил,
Но сам босиком ходил.

Деньги не собирал,
В кабаке пропивал.

Ругался крепко, грешил,
Но делал все от души.

Всегда был весел, шутил.
Жену и дочку любил.

С внуком мог поиграть,
Сказку ему рассказать.

Про...

Жили-были мы иль не были?
Жизнь как сон.
Мне виски мои в цвет пепельный,
Красит он.

На дней мелочь лет купюры,
Разменял.
Жизнь была не синекурой,
Жилы рвал.

Не герой, но злясь подножек,
Видит Бог.
Я врагам не ставил всё же,
Когда мог.

В простоте своей наивной,
Был открыт.
И за это вражей силой,
Бывал бит.

Ты скажи мне мир то вежливый,
То сердито-грубо злой.
Жили-были мы иль не были?
Или снились лишь, с тобой...
Марковцев Ю.

Жили-были дед да баба…
Сказки эти знают все.
Деду солнышко отрада,
Бабке – козлик на дворе.

Им на свете всё известно,
Ведь немалый срок живут,
И, как водится, конечно,
Чинно пенсии идут.

Так вот жили – не тужили,
На окраине села…
Вдруг, к ним в гости прикатили
Девок – целая толпа.

Их на практику прислали,
Чтобы делу научить.
В сельсовете порешили,
К деду с бабкой поселить.

И не ведали, не знали,
Что у старого дедка
Разыграется немало
По любви былой тоска.

А потом...

Жили мы и при Советах,
Помним Сталина Усы,
Не забыть нам о победах,
И кусочка колбасы...

Нарезали тонко, тонко,
Грамм по двести на лицо,
Хоть и пели очень звонко,
Редко видели мясцо...

Вот ведь как на самом деле,
Было все, не так как пели!

Жил - был поэт на склоне лет,
Непризнанный при жизни гений,
Известных, может быть, творений...
Не видевших с рожденья свет.

В толпе затерян лиц безликих,
Бродил сутулясь наугад,
Он узнаваем быть бы рад,
Да не причислен был к великим.

Судьба поэта нелегка -
Всю жизнь играешь чудака.