Жертвы

В кругу друзей всё проще, всё иначе
И жизни краски глубже и нежней
И чаще обращает лик удача,
А в холод, пусть немного, но теплей.
В кругу друзей как правило - улыбки,
Невзгоды растворяются на всех,
Иначе исправляются ошибки,
Иные слёзы, чувства, взгляды, смех...
Иное всё! И это всем понятно,
Но в чём же Дружбы корень и секрет?
Сумеет кто-нибудь поведать внятно
Что есть для Дружбы "ДА" и что есть "НЕТ"?
Я думаю - Любовь и Дружба - Жертва
Самим собой для мира, для других...

Хороводя ветками сосны,
В балке, тёплый ветер нежным пеньем
Овевает духов древних сны,
Воспевая вешнее мгновенье.

И, о чудо! Весь изрыт руками,
Залит кровью жертв, и напоён
(В каждой точке) солнцем и веками,
Оживает каменистый склон.

И летят над грохотом прибоя,
В крымской бирюзовой высь-дали
Крики чаек и гудки конвоя:
«Люди, люди – маки зацвели!»

Тянутся, корнями оплетая
Бомб осколки, амфор черепки…
Это души наши расцветают -
Снова ввысь, и снова вопреки.

зазывая ветра с парусами
пели сладкозвучные девы погибели
ненасытными взорами сверля горизонты
новую жертву себе высматривая
среди проплывающих мимо судов
чтобы дух моряков поглотить без остатка
впить силу их страсти
впитать ценный опыт
впиться в артерии шейные им
поцелуями смерти
кровь выпить до капли
и изнемочь

о горе наивным поддавшимся ласке
пристанище последнее найдут в мореплавании
усыпленные дивными голосами кудесниц
о где ваши кости искать побелевшие
ловчихами душ...

Ветер. Снег глубокий. Степь укрыта мглой.
Путник одинокий средь стихии злой.
Ходит он по кругу. Сердце сжала боль.
Разыгралась вьюга - видимости - ноль.

Словно подкосило. Он не чует ног.
Вьюгой обессилен, до костей продрог.
Нет пути до дому. Замерзает он.
Холод, боль, истома, призывают сон.

Грезится, как в детстве санками возил
Хворост из лесочка по речному льду.
И, как по колено утопая в ил,
Карасей ловил он за селом в пруду.

Весело купалось с хлопцами в реке...

… Буду Молиться за Тебя…
В любую трудную минуту горя.
И в Добрых помыслах отдам Себя.
Не думая, уйду в пучину моря
Любых переживаний за Тебя.

… Буду Молиться за Тебя…
Сердечным Словом попрошу у Бога,
Чтоб защитил Крестом Тебя
На перепутьях и дорогах,
И даже взял взамен Меня.

… Буду Молиться за Тебя...
И в Счастье и в Твоей Печали.
Глубокой Ночью, в середине Дня,
Чтобы в Конце пути или в Начале
Свершения Хорошие увидел Я.

... Буду Молиться за Тебя ...
Живи и...

Как в Зеркале Друзей мы Выбираем
Лишь Отражение Своё увидев в нём
И Постороннего Незримо Побуждаем
Одевшись в Образ Наш, явиться - Светлым Днём

Но, Он – Не Тот, что Нами Ожидаем
С Начала Жизни, Он - Совсем Другой
Но, мы Не Видим Это и – Страдаем…
Пытаясь Подменить Его – Собой…

Своей Мечтой, что Правит - Безраздельно
Всем Миром Нашей - Жизненной Судьбы
В которой Рыбой Плавает Отдельно…
Его Судьба, Куда - Стремимся мы

В той Глубине, где Хищники и Жертва
Мы Близоруко Ищем - лишь...

…Душа и Сердце должны были говорить Там, где Память и Разум – Хранили Молчание…

Каждая Новая Эпоха Приносит Нам Свои Бесценные Сокровища…

Каждая Следующая, Заставляет Нас Непомерно Платить за Них…

Взамен Того Неизвестного и Нового, что Мы Получаем Даром… Нам Приходится Отдавать Самое Дорогое для Себя, а Часто и Вовсе Всё То, что Мы Имеем…

Опасайся Принимать Неизведанные Дары, ибо для того, что бы Их в Последствии Оплатить…, у Тебя Может Не Хватить Череды Прожитых Жизней…
…и Ты...

рыбой, заброшенной штормом на берег
я погибаю. настойчиво-нагло
– всхлип до икоты и страх до истерик –
ветер сжирает последнюю влагу.

кружит стервятником ужас над жертвой
вздутые вены, хрипящее горло
сухо скрежещет пустующий жернов.
да! я виновна… но что же так скоро?

Прощать - любя... Любить - прощая,
Любовь не знает слово "жертва"...
С улыбкой - тело в душу превращает,
С ней - мы, как в церкви...

Все отдаешь, ничто взамен не ожидая,
Не любишь - радости - дарить не знаешь,
Нам для любимых - не жалко даже рая!
Любовь нас светом наполняет...

Мы молимся, мы каемся, и мы прощаем,
Нам все легко - Любовь дает нам крылья,
Прекрасные стихи любимым посвящаем...
И с нею - сказка стала былью! ...

***

Любовь познав - познаешь Счастье...

Полдень. Жара, как из жерл
кратеров. На экране у лиц
мимика жертв
и ветер – странствующий Улисс -
качнет парусиной задернутых штор.
«Скоро сентябрь» подступает, как ком,
и в двенадцать баллов по венам шторм…
Милый, в каком из столетий, в каком
из тысяч твоих имен
мне искать тебя, складывая из примет?
Чтобы упасть за тобой в глубь времен
и, случайно столкнувшись, сказать: «Привет!»
Полдень. Пространства спираль и ток
струится по венам, Монамур,
и пальцы мнут, за витком виток...