Женские заморочки

Стук инструментов из металла
разбудит тишину вокруг...
Чужое слово - абортарий,
свидетель женской боли, мук.
Идут туда, как на Голгофу,
осознавая цель пути.
Хоть на душе ужасно плохо.
О, милый Господи, прости.
Своей рукой же убивая
в себе растущее дитя
,о,Женщина, ты очень злая
и грех берешь ты на себя.
Пусть иногда неосторожно,
из- за отсутствия жилья,
то денег нет. Но разве можно
всем тем оправдывать себя!
Долг материнский забываешь,
ночами, мучаясь, не спишь...

Не слушай маму,
Особенно подруг
Когда Любовь накроет вдруг
«Не связывайся с ЭТИМ,
Да еще женатым!»
Любовь не выбирают
Кто влюбленный свЯтый
Любовь не может быть греховна
Когда Любовь
Душою окрылёна
Есть в женской смелости черта
С любимым ей нестрашно - ничерта
В Любви всей жизни твоей суть
Будь счастлива в Любви
В Любви же смелой будь

За преданность работе,
Порядок в самолёте,
Улыбку и терпение,
За мастерство, умение
Поздравлю я бортпроводниц -
Всех дел салонных мастериц.

Желаю ярких вам полётов,
Посадок мягких,плавных взлётов.
И чтобы ваше обаяние
Лишало пол мужской сознания.

Ведь всё у вас давно в избытке
От красоты, ума до знания.
Вы просто золотые слитки
Женского призвания.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 12.07.2012

Раз, два,
Три, четыре
Нет счастливей в целом мире
Гномы весело идут
Белоснежку домой ждут
Раз, два,
Три, четыре, пять
Мы пришли к тебе опять
Мы не можем больше ждать
В нас есть сила и веселье
Нету только в нас свеченья
Женской нежности в нас нет
Ты прекрасней, спору нет
В тебе есть благоуханье,
Когда видим - замираем
Все сокровища земли
Сложим мы к ногам твоим
Ты нам будешь всем, как мама
Но…

Белоснежка убежала
Она принца увидала
Ведь ей хочется любви,
А не сокровища...

Он наизнанку вывернул природу,
И божью суть увидел Сатаной.
Поэт и Гений. Вор в законе. Влодов.
Ты свет и тьму, все ведаешь душой.
Тебя война бомбежками крестила,
Но пеленала душу в облаках.
Что рай и ад? Застывшие чернила,
Пера судьбы, у Гения в руках!
Ты сластолюбец, но и правдорубец.
Любитель женских образов и тел!
Но только не корыстный душегубец,
Коль стольких сирот спас и обогрел!
Тебя народ пророком величает,
Тебя попы – Антихристом зовут.
Но ты – Поэт, чьи строки мрак...

Когда уйду я в небеса
Надеюсь, призовут не рано
Хочу, чтобы со мной всегда
Тихонько музыка звучала
Что светлый женский голос пел
С которым мама пеленала
Каким любимая звала
Пока, замужества не знала

И будет карой для меня
Не слышать этот голос сладкий
Тысячелетнего огня
Ожёг, или от раны схватки
А то, что нечему терпеть
Не будет мёртвому помеха
Душа научена болеть
Поживши в теле человека

И всё же, если ей дадут
Взлететь с ним вместе, слушать вечность
По всей Вселенной...

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздаётся детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины,
И раздаётся женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг...

Дело не в страсти ослепления,
Как будто оккультизм какой.
Холодным жалом... словно в плене...
А вроде женскою рукой.

Друг мой,
думай о женщине — прямо.
А не криво... Светло. Не слюнясь.

Потому что она
наша
мама.
Свет вселенский и воздух. Для нас.


Ее бедра — нас в Боге рожают.
Ее очи нам светят в аду.
Ее сны нашу явь украшают…

Ее руки — нас к Богу ведут…
золотыми нас кормят борщами…
Не смотря на двояк школярной!…

И прощают нас.
И защищают —
перед кислой дворовой шпаной.


ЭТИ СТЕРТЫЕ РУКИ СВЯТЫЕ
нам с тобою стирают
штаны.

Эти губы, целуя псалтыри,
нас домой вызывают
с...

Упругое, накачанное тело
Когда-то было (в девятнадцать лет).
Сейчас оно одрябло, погрузнело,
И прежнего здоровья больше нет.
А волосы, какие раньше были,
Над ликом возвышались, как Монблан.
Сейчас они изрядно поредели
И смотрятся как маленький бархан.
В глазах уже нет блеска и задора,
Взгляд равнодушен к женской наготе.
И даже когда выпью я кагора,
Кровь не бурлит от вида декольте.
Когда-то ум был ясный и глубокий,
Кроссворды «щёлкал» как пустой орех.
Теперь не вспомнить, кем был...