Жемчуга

Томатной лодкой в облачном прибое закатный вестник.
Мне интересен
смысл небытия и акварели старой на стене
письмо-мираж из прошлой жизни,
молчанье женских глаз в окне
из листьев и дождя,
крылатые капризы
непогоды. Мне интересен
код твоей улыбки,
с которой сплю в одной постели,
ем, дышу, брожу
между витрин отвесных,
ритм музейный
фотографий на столе,
вечерний колокольчик кухонной посуды.
Слова уходят, возвращаются, тускнеют,
цепляют жемчуг новой глубины,
а мы с тобой – всего...

Я в кругу уютном сяду
Твоих ласк, твоих минут,
В смоли глаз приняв награду,
В розовой аскезе губ
Зачерпнув дыханья дымку
Из малиновых садов,
Что закатную кибитку
Провожают сном цветов.
Я замечу, между делом,
Тишину смягчив вином,
Как морской волной повеял
Голос сердца твоего,
Как звездой в короне ночи
Ты задела шлейф луны,
Как безмолвье многоточий,
Что в глазах свечи видны,
Ты поэзией смутила
Своих хрупких, нежных рук.
Полночь ласточкой забилась,
Тени собрались вокруг...

Из-за серого тумана
Скрывшим берега,
Выплывает утром рано
Белая Ладья.
На раздолье океана,
На простор Любви,
Вольным ветром поднимая
Паруса судьбы.

Стаяв нити горизонта,
В жемчуг облаков
Влило зорями истока
Радугу цветов:
Нежно-розовый, лиловый--
Перелив Любви
Отражением медово--
В хрустале воды.

И плывёт Ладья в потоке
Солнечных зеркал.
В небеса ли или с неба
Крутится штурвал...
Воля вольная теченьям--
Шёпота судьбы.
Движут сердца изреченья
Солнечной Ладьи.

В прекрасных снах живут дельфины
Они хранят любви покой
В морях души они спасают
Мир, что подарен нам с тобой.

Ты помни эти ощущенья
Когда на волнах ты плывешь
Дельфины снов - любви спасенье
Акул прогонят злую ложь!

И жемчугов тебе подарят
Они со дна моей души
И просыпаясь, ты мне скажешь
Как сны те были хороши.

Улыбкой по утру одаришь
Обнимешь нежно ты меня,
И я пойму, что жизнь стала
Миром любви - где ты и я.

Поля, поля, где ветер –
Прелюдия огня
Влюбленных и желающих
Остаться неизвестными,
И звезды, с глаз готовые сорваться,
И кровь течет рубиновым вином
Закатного соседства,
А утром умываться
В туман благословляет нежный звон
Росы с листка уставших губ,
Дразня речные струны.
До дна, до дна, где небеса уют
Связали пряжей лунной,
И руки,
Боящихся проснуться,
Только ждут,
Чтоб прикоснуться
К ветру, к пламени
Священных текстов проб-ошибок,
Под золото расшитых,
Под золото зари
В...

Осколки памяти любви –
мои книги – моё отчаянье.
Обезболивание сновидчеством –
поэзия не пишущих, но видящих, видящих иначе
медные колокольчики слов,
узоры междустрочий.
Я, словно песок на раскалённых дюнах пустыни,
о, душа – миф на мифе, жертвенный алтарь слов,
прекрасные раны восхода солнца на теле строки;
о, сердце, отдающее, не требующее ничего взамен,
и имеющее, поэтому, всё,
давай сделаем это красиво –
посадим цветы, рассыпав жемчуг в саду,
как когда-то бог-созерцатель...

Вся в розах - на груди, на легком платье белом,
На черных волосах, обвитых жемчугами, -
Она покоилась, назад движеньем смелым
Откинув голову с открытыми устами.
Сияло чудное лицо живым румянцем...
Остановился бал, и музыка молчала,
И - соблазнительным ошеломленный танцем,
Я, на другом конце блистательного зала,
С красавицею вдруг очами повстречался...
И - как и отчего, не знаю! - мне в мгновенье
Сорренто голубой залив нарисовался,
Пестумский красный храм в туманном...

Апрельский снег, как нервный срыв
прекраснейшей из женщин,
как жемчуг млечный, плач навзрыд
седого горизонта;
под белым золотом хранит
весна свои ланиты,
под белым саваном, как смерть,
воскресное безделье.
Не думай не о чём плохом –
всему своя надежда;
и бешеного сердца стук
и в горле ком –
всё радость –
слепая сладость на потом,
холодная небрежность
апрельских ветров, что плющом
связали слов беззвучье.

Седая улыбка песка в молодой и невинной печали зеленой волны.
Ночь чарующе плыла смуглым блюзом луны,
морская соль оседала жемчугом на руках.
Любовь проникала в поры уснувших окон,
играла под звёздами оттенками прибрежного бархата.
Лиловый шар неба скрывал две тени,
застывшие пунктиром невыносимой надежды.
Чёрные лапы кипарисов освещали тьмой потускневшие шаги;
линии движений плавно перетекали в тёплый пейзаж;
в шёлковом покрывале взгляда нежились последние лучи
чуть видимого света...

Цветут ли вновь сады,
Все ли в свечах каштаны,
Полна речушка ли воды?
Грущу об этом постоянно.

Зовёт меня туга!
Опять иду туда,
Где старый графский парк и ивы у пруда.

Как жаль!Былого не вернуть-
Колонн дворцовых в розовых закатах.
Мне бы в красоты мельком заглянуть,
А вдруг шумят в стенах ребята?
Но нет. . . . . . . . . . . . . . . . . .
***
Блистаешь ты во всей красе,
Сияешь ярким взглядом окон-
Был храм науки о земле.

...Теперь грустишь наедине,
Как будто путник...