Жажда и мучение

Любимое созданье,
Погрязшее в крови,
Прими мое лобзанье,
Души войну прерви!

Любя любви творенье,
Приду в себя приму
Твое благоволенье,
И муку, и мечту,

Свечи в ночи горенье,
Пылание страстей,
Тугой комок мученья,
Собранье всех Лучей.

Взгляни в глаза Светила,
Люби!... Люби и пой!
И как Земля красива
В себе самом открой.

Владея всей Вселенной,
Тоскуя о себе,
Ты, мной благословленный,
Все ж вспомни обо мне!

Улицы серых мутных ночей
Ананасы по пояс
Массы людей бесы бродят
Кровью стекает чья –то потеря
Если получится стану я верить
Не обмани мои пожеланья
Лучше не станет мотивам лежаний
Постели помяты неистовством
Ожидание
Приглушенный шепота шорох
Пугает не он
Кто-то нарушил вечный закон
Истина рядом дышит мне в спину
Я не умею жить среди тех
Кому наплевать на мой неуспех
Взгляда погасшего пустота содроганья
Пропало желание с вами общения
Вы безнадежны как все обобщения...

Предупредите меня
Когда я буду нужна
Неизвестно зачем
Погружаюсь
Влажные пальцы
Теребят
Кончик платка
Забыться отвлечься
Не помнить себя
Отрешенность сияние
Без предела мучение
Катятся слезы
Сила влечения
Истина знания
Бесконечная суета
Капали капли дождя
Не могла
Глазами забыла
Душою ждала
Комната сна
В темноте
Простите нелепость
Виною спросите
Была ли зима белая
Непросто давалась
Строчка сорвалась
Не удержалась
Рассыпалась я

Книга бытия. Какая?
Толстая, скучная, большая?
Кровавая, занудная, как мозоль, что ступать мешает?
Плакати над ней или спать - решаем.
Может в полстранички уместятся все приключенья?
И не будет счастья, но ведь не узнал и мученья?
Подпиши отказ от дитяти,
Что и жизнью не нарекали,
И ступай парить в голубом астрале.
И иди гуляти. На простор, в голубое небо,
А земля меня и не ждет - я в ней не был.

Мгновенный всплеск, дурман и наважденье,
Образ любви желанной и невидимой другими,
Былого счастья промелькнуло отраженье,
Как очертание давно уж позабытых линий.

Жар предвкушенья или диво предсказанья,
Нет, оболочка защищающая в бедах сердце,
Иль робость легкая от первого свиданья,
С подтекстом добрым, чем-то даже детским.

Иллюзия , возникшая из прошлого, в сознании,
Перевернувшая , внезапно жизнь мою собой,
Превратности судьбы, момент воспоминания?
Иль это шанс почувствовать...

Русалка вышла из воды и задрожжала...
Ей диким мир казался у причала,
Но волей судеб, суждена дорога,
Как тяжело ходить! - Мучений много...

И с каждым шагом, боль пронзает тело,
И слезы на ресницах то и дело...
Зачем на землю вышла, дитя моря?
Ей бы резвиться на своих просторах.

На солнце серебрится одеянье -
Не чешуя, увы, а свадебный наряд!
Во имя счастья суждены страданья,
Любви прекрасней больше не сыскать!

Явила в мир меня судьба,
Но не дала покоя и тепла.
Проворней бога, видно, сатана -
Побежала черная по жизни полоса:
Утопила быт разливами греха,
Всосала в топь святые образа,
Растворились в душах сверху голоса.
Досталась дьяволу земная красота...
Наша с детства начинается глава.
Там все явилось раз и навсегда:
Сравненье встало во главу угла,
Разницу впитала чистая душа.
Закралась зависть – первая черта,
Родило зло, обиду и раба;
Над волей сила верх взяла…
Дел...

Кто я? Где я? Чего я достиг
В этой жизни бесцельно-пустой?
Где, и в чём, и когда оступился
Проходя этот путь земной?
Что познал, не считая душевных мучений,
Где же счастье и где же святая любовь
Где волненье при взгляде желанном,
Где же радость слияния с той,
Кто осветит твой путь, кто согреет,
Кто тихонько к тебе подойдёт,
не осудит, а поцелует, кто с тобой до конца,
Та, что не предаёт.....

Ожиданий несбывшихся вечер,
Понедельник июня, лето.
У тебя в ресторане - свечи...
У меня - смс без ответа...

Кустовая роза в стакане,
Поздравления с днем рожденья...
У меня - пустота на экране
И в мучениях стихотворенье.

Ожиданий несбывшихся свечи,
Догорят в понедельник лета.
У тебя - продолжается вечер...
У меня - смс без ответа...

В ту ночь почему-то все люди
ворочались долго без сна…
На небе, как капелька ртути,
дрожала от страха Луна.
Вокруг нее звезды кружились.
Выл ветер, пророча беду.
Тринадцать мужчин находились
в ту ночь в Гефсиманском саду.

Двенадцать из них крепко спали
под сенью олив вековых.
Тринадцатый с ликом печали
стоял чуть поодаль от них.
Глаза устремив в поднебесье,
он странную фразу шептал:
«Отец, не ищи меня. Здесь я.
Отец, до чего ж я устал!
Три года продлилось служенье,
и вот...