Жара

Расплавленный жарой, на пляже замер
Июльский полдень. Плотен и весом...
Вдруг вспышкой полароидной в глаза мне...
Кофейный силуэт на голубом.

И жгучее желание (до дрожи)
Дотронуться до юной наготы,
И наслаждаясь смуглой, гладкой кожей,
Стать морем, обрамленьем красоты,
Касаться нежно брызгами прибоя,
Улечься пеной снежною у ног,
И выполнить желание любое,
Любой каприз богини. Я бы мог.

Но здесь... мою прекрасную богиню
Позвал такой же юный, смуглый бог.
И потускнел мираж...

я по бабочкам скучаю
по апрелю и по маю
по июлю и жаре
и по мальвам во дворе

Мне редактор шмелём прожужжал,
Братцы, ухо -
Говорит, о дожде я пишу
Как-то очень уж сухо.

Если верить ему, я поэт
Ни туды, ни сюды -
И в стишках про жару
У меня слишком много воды.

- Разгадай мне, расскажи:
Что-то этим летом
В томном мареве кружит,
Воздухе нагретом.
Что-то холоднее льда,
Но в жаре не тает,
Тянет не-пойми-куда,
Все вокруг летает...
Что это? Планида, роль,
Глас под небесами?

- Это боль. Такую боль
Создаем мы сами:
Что не тает, не горит...
Лишь одна стихия
Примет боль земных обид -
Это Ностальгия.
Вытянет, за нитью нить,
Из-под сердца бремя,
И отдаст супругу вить:
"Свей прощенье, Время"...

В нагретом мареве полуденном
В расплаве солнца и жары
Вдруг проявились постепенно
Потусторонние миры

И взор очей как солнце плавит
Рутины сети, кружева
А сердце Солнце славит, славит
За обнажение бытия

Интеллигентный пьяница июнь лизал сапфиры луж озёрных,
а город чахнул в солнечной пыли. Сплетались липы сетью малахитов;
плелись обугленные гребни облаков, на черепицу тяжестью дыханья
смотря с небесной мостовой. Шумели трав надорванные крылья,
и, жаром ветра приземленные, ложились под серп глухих подошв.
Сквозь ржаво-пепельный загар стреляли током грусть, и сухость, и усталость
полуоткрытых окон и дверей. Молчаньем рыбьим холодело
трамвайное кольцо зрачка; и, лишь пыльца дрожащая...

Еще снежинки не летят
Не падают с небес
Но все их ждут, и все спешат
Чтоб Новый год воскрес

Мы ждем на полюсе жары
Всего что в этом мире
Подарки, радость детворы
И елки три, четыре

Под звон бокалов хрусталя
Мы громко скажем « С НОВЫМ »
В конце быть может февраля
К нам снег придет обновой.

Свою тоску превозмогая,
Как непомерную жару,
Я вечно думаю: умру,
Но разве буду я другая?
Я птица на твоем ветру,
Пусть ты река, но берега я.

Живу как стриж, покой не зная,
Всё на лету - всё на бегу,
Твой голос в сердце берегу,
Самой себе не изменяя,
Небесная ли, неземная,
Кем я была? Кем стать смогу?

О лебединая душа,
Доколе предана напрасно?
Своей невинностью прекрасна,
Хотя в ней толку ни гроша.
Я вспоминаю ежечасно;
Как ветер - голос твой в ушах.

И я лечу туда, где ты...

Я к дождю относился как к брату,
И грустил, если он не в гостях.
Звал его возвращаться обратно,
Пусть с грозою меня навестят.
А от них ни вестей, ни привета,
Я в жару чуть с ума не сошёл.
Вот таким это выдалось лето,
Не пришлось надевать капюшон.

Мне дождя до сих пор не хватает,
На других он пока воду льёт.
Будет осень - пора золотая.
Не представлю иначе её
Как под шум вниз стремящихся капель
Облетает на землю листва.
Под зонтом я ходил бы и в шляпе,
Только с ней никакого...

Мне говорили, что счастье как жар-птица :
Мелькнёт в дали и снова улетит...
Но мой журавль в небе, прекрасней, чем синица,
Которая всю жизнь на ветке просидит !

Я лечу за журавлём моим и высь мне не страшна!
Я счастливой быть с тобой хочу, пусть сбудется мечта!
И за этим журавлём я на край света полечу,
Чтоб исполнилось всё то, что так хочу !

Счастья миг хочу поймать: хоть на мгновенье в жизни раз !
Ощутить любви тепло и нежный взгляд знакомых глаз!
И за этим журавлём я на край...