Зев

Книг каменных листы и пыль на них…
Процесс, изюминка и вектор некий –
Масштабом непривычны для живых,
Как трилитоны Баальбека.

Адепты целлюлозы любят жар –
Простёрли длани над фрейдистской блажью,
А Силиконовой долины технопарк –
Даёт иллюзию дешевой распродажи.

Но всё что просто – просто для слепых,
Металл и пластик – обувают глупых,
И как не убедительны столпы –
Есть одиночки и даже группы…

Они выходят ночью – жечь костры –
Поэты, инсургенты и шаманы,
И как не...

Нет важных вещей вне структуры и слова –
Вне класса нет вида, сказал бы Линней…
Всё кто-то измерил, и тешиться новым
Возможно, но только пришедшим извне.
В чужой парадигме искать ключ к загадке,
Оккамовской бритвой кромсать божий мир,
И быть не скупым, но достаточно кратким,
А, если гореть – как этиловый спирт!

Возможно, всё проще – семья и участок
У речки с забавным названием Стикс,
Играть в преферанс и пить водку – нечасто,
Любить многократно и деток растить…
Один раз живём...

А мужицкая душа,
Перегаром чуть дыша,
Да про баб,что ходють мимо,
Да под свеженькое пиво,
С расстановкой и игриво,
С выкрутасом и красиво,
Языками не спеша...
Мол, как Маша хороша!
Ну, а женская душа...
Мимо этого собранья,
Обалдевши от вниманья,
( Похмеляются да с ранья!!!...)
Или, может быть, до сранья...
Но приятное вниманье....

Удаляются, спеша....
Прочь от реплик алкаша...
С сожалением в душе,
Ведь частица в алкаше,
Завалящегося тела,
Да коли начать умело....
Вымыть...

Сижу на истории -
Хочется спать.
Мечтаю вернутся
Сейчас же в кровать.

Я слушаю что мол России культура
Пошла от украинской (Ющенко - дура!)
Сижу и зеваю - не нужно мне это:
Бандера - герой, и святой здесь Мазепа.

Хотят перессорить
Два братских народа
Зетем посадили
К нам править урода.

И нам это видно,
Не сложно понять.
И очень обидно,
Что всем наплевать.

Мигнула и вновь загорелась
Свеча у меня на столе
Сегодня легко мне так пелось
Легко так слушалось мне

Ночь соня в окно мне зевает
И каплями с крыши стучит
И ветерок развевает
Зари золотые лучи

И исчезают как тени
Надуманная маета
И выплывают напевы
И исчезают слова

Был день. Светило солнце грея,
А листья нежились в объятиях тепла,
Где тля в той "пищеблочной эпопее"
Для муравьёв - естественной была!

А те, работоголики-трудяги,
Во чрево к муравьеду угодив
И утолив часть голода бродяги,
Усвоили "пожизненный мотив"...

Но тут охотник, разомлев в природе,
Себя царём, судьёй вообразил, -
Сообразно людской своей породе,
Зевая, бедолагу поразил!

Считаясь самым правильно-могучим
И справедливым c точки зренья сил,
Сидел теперь под деревом...

На плите закипело азу.
Не пришел ты домой на ужин.
Я ждала тебя, выключив свет.
Знаешь же как мне очень нужен.
Я старалась тебе угодить,
Повкусней приготовить и накормить.
Не перечить тебе и не укорять.
Быть нарядной, веселой и не зевать.
Наплевал на старания ты мои.
Нежных слов не сказал даже о любви.
Я устала терпеть, я устала ждать
Ухожу! Прощай! И не смей искать.

С четырёх утра опять не спится,
Мысли звук сумел прогнать сон мой.
Крутит ноги, ломит поясницу,
А в окошко смотрит ночь луной.

В тишине часы стучат набатом,
А в квартире сверху ссоры шум.
Что ж не спится ночью вам ребята,
Потеряли что ль по пьянке ум.

Мне бы спать — ведь завтра день рабочий,
Только сон куда-то мой сбежал.
И не сплю опять уже полночи,
И от мыслей обо всём, устал.

За окошком слышен звук мотора,
А потом вдруг стихло всё опять.
Посветлело — значит утро скоро...

С дежурства двое постовых,

(Зевает в полудрёме,

Что – за рулём, а рядом -- спит),

Мечтают лишь о доме…

Но едут – чётко, без помех

(Знать, старая закалка).

-- Слышь, Вася, посмотри наверх:

Работает ль мигалка?

Приказ – и возражений нет!

(Хоть с небольшой охотою):

-- Работает вот… не работает…
.
РабОтает… не рабОтает…

Подгоняет назойливый Сумрак.
Не волнует его , что Солнце устало.
Быстро следом идёт угрюмо
Своим твёрдым пугающим шагом.

Рабом верным усердно служит
Своей нежно любимой хозяйке.
Он для Ночи мечтает быть мужем.
Только ей никогда не скажет.

В чёрном платье в сиянии лунном
Легкомысленна и вальяжна
Ночь проводит часы безумно,
Наблюдая людские страсти.

На заре румяного утра
Слугу вспомнит она, зевая:
- Потуши, пожалуйста, Сумрак,
Огни звёзд... И спит... Дорогая...