Земные заботы

Мир меня разберёт,
На сто тысяч частей.
Дней потоком сотрёт,
Следы жизни моей.

Не создать на века,
Не мечтой, не трудом.
Ну а жизнь коротка,
В теле бренном, земном.

Мир физических тел,
Проявившихся дней.
Стать темницей сумел,
Душе вольной моей.

Воплощён во плоти,
Я и мне из оков.
Жизни тел не уйти,
В мир вне яви и снов.

И тревогой забот,
И печалей людей.
Мир меня разберёт,
На сто тысяч частей...
Марковцев Ю.

***
В самой глубокой тишине ума,
где горних голосов лишь слышен хор,
именно в ней и

рождаются все самосильные
реальность формирующие
мысли и идеи.


***
Как ни пытайся сочетать
забот ничтожной суеты
и благородного Служения,

того нельзя соединить,
что не имеет ни единой грани
соприкосновения.


***
Для человека
в высшей степени разумного
не зря в его земном существовании

первостепенное значение
приобретает всё,
происходящее в сознании.

.
На площади трёх трудоголиков
в убранстве нарядном стоит
прекрасная ёлочка… Кроликом
год новый сквозь ветки глядит.
.
Соборного духа старанием
декабрьская теплится мгла.
Мой город затих ожиданием,
чтоб радость звездою зажглась
рождественской, ясною, чистою,
Владимир согрела собой,
чтоб мы до рассвета лучистого
гуляли под ручку с тобой.
.
На площади трёх трудоголиков
готовится ёлка опять
в год новый с фигурками кроликов
принять Рождества благодать.
.




-- Рождество...

.
Течёт во мгле струёй тугою
ручей мещерский озорной.
Всё кажется иным, другою
наполнен лес ночной красой:
Крещенский сумрак… Плач дождливый
прогнал мороза след игривый,
и серый снег вокруг берёз
играет блеском неба слёз.
Богоявленская водица
бежит, спешит, в мой мир стремится;
притихший лес молчит… Не спится.
Поёт ручей; сказанье дивно –
Мещеры ночь внимает смирно…
.
Прошло двух тысяч больше лет:
потоки Иордана плыли,
громОвый глас и Духа свет
Христа Спасителя омыли...

Ничего, ничего не охота,
Шевелиться не хочется, но,
Новый день с утра гонит в заботы,
В мир, где всё надоело давно.

В мир, где ценят пока ты им нужен,
Где всех делят на свой и чужой.
Где разменной монетой жизнь служит,
Для властей и элиты земной.

Где у разных племён Богов лики,
Носят их, кожи цвет и черты.
Где бревном в чужих взорах соринки,
И врут часто, надеждой мечты.

Только всё суета — ни в чём смысла,
Нет, его ум придумал в нас нам.
Чтобы не было, как бы не вышло,
Всех...

Вновь рисуем круги мы
и линии чертим,
охраняя святыни
и силясь понять -
почему за нацизм
так впрягаются черти,
что готовы идти
за него умирать?


По щелчку англо-саксов -
прибалтов, поляков...,
словно бешеных псов
дух вражды обуял.
Почему убивать
нас с тобой - ИМ во благо,
а за месть и расплату -
НАМ грозит трибунал?


Время маски срывать,
разойдясь не на шутку,
с "благородных" господ
и бездумных рабов -
нет нужды призывать
бесовщину к рассудку,
бОльших нет ей забот...

Будет так, как будет,
Как дано судьбой.
Будет мир и люди,
Будет шар Земной.

Будет время быстрым,
Пламенем гореть.
Словно костра искры,
Будут дни лететь.

И закат с рассветом,
Алых зорь красой.
Нежным будут светом,
В мир дарить покой.

Будут и волнения,
И труды забот.
И в нас жить стремление,
Их сквозь проведёт.

Будет так, как будет,
Как дано судьбой.
Время всех рассудит,
Ты живи, друг мой...
Марковцев Ю.

Поэма: Искупление

Но плачешь ты, любя,
и жемчуг этих слёз
Искупит всё, что я,
страдая, перенёс.

Пролог:

Не спиться совершенно, и случайно
Я слышал как дрова горят в печи.
И сколько я не думал, постоянно
Мне разум говорит молчи.
И резал глаз тот лунный луч,
Сквозь стеклянную призму окна.
Пробиваясь через груды туч,
Ведь искупление в этой поэме скромна.
Скромна как эта жизнь без начала,
Ведь всех подстерегает этот случай.
Месть не пожалев погубит подлеца,
И правдивую историю...

ДушИ раны, время не излечит,
В мире чуда не произойдёт.
И груз лет прожитых враз на плечи,
Тем ослабив тело, упадёт.

И пойму я что прожил никчёмно,
Что бесцельно плыл в потоке дней.
И почти вся жизнь прошла и словно,
И не жил я, время своё в ней.

На мгновений мимолётность годы,
Разменял и жизнь не видел в них.
Проглотили всю её заботы,
Меркантильных, мелочей земных.

И в полон, усталость сердце взяла,
И померкнув, белый свет не мил.
Тень судьбы, накрыв меня, упала,
Я во тьме...

Сколько ж раз, всё с чистого листа,
Начинать пытался, цель назначив.
Но дней будних быта суета,
Каждый раз, решала всё иначе.

И я каждый раз тонул в заботах,
Меркантильной, данности Земной.
И мне каждый раз мешало что-то,
Отодвинуть, быт на план второй.

И я вновь и вновь, в цель путь оставив,
Шёл маршрутом повседневных дел.
Между тем что должен и что вправе,
Выбрав то, чем Долг мне жить велел.

Новый день свой, сделать листом чистым,
Можно лишь, придя в него пустым.
Но...