Земной шар

Не хочу перерождения,
Даже если будет мне.
Дано волей провидения,
В этот раз быть на коне.

Даже если мне предложит,
Судьба то, что по плечу.
Путь земным мой будет тоже,
А его я — не хочу!

Не хочу земных реалий,
С многослойным они дном.
В них печаль от многих знаний,
И добро бьёт кулаком.

Правят хитростью расчёта,
На Земле вожди людей.
И меж них, для них, всё просто:
Прав лишь тот, кто был сильней.

И себе перерождения,
Я в реальности земной.
Не хочу — в конце тел тление...

-- Ф. М. Достоевский. 200 лет. Умрёт зерно --
.
Умрёт зерно… Богата жатва…
Некрополь Петербурга Лавры
Хранит загадки эпитафий…
Живут наследие и память.
Суть наказанья, преступленья,
Униженных путь, оскорблённых,
Портреты одержимых бесом –
Всё в строках, жизнью утверждённых.
Души восход через исканья,
Сквозь злобу, тяготы, пороки…
Ключи любви и состраданья
Дарил, познавший веру в Бога.
Уснул. Покойная улыбка
Нелёгкий век земной венчает;
Потомками зерно взрастится.
Живут...

.
Светлая неделя. Божий храм.
Монастырь. Владимир. Вечер.
Встреча каждая, что неба дар.
Радостью пасхальной мир увенчан.
.
В стенах древних пусто, ни души.
Маленькой монашки тень в углу.
Наконец-то от мирской глуши
припадаю к свету…
Я люблю
тишину под сводами, старинных
образОв, лампад тепло свечей,
мрак алтарный чудный, дивный,
в куполе сияние лучей.
Боголюбская Царица Неба,
пред Тобой прощения прошу,
мира, веры, кротости и хлеба…
Покаянье слёзно приношу.
Ты – моя заступница...

.
Гроза над Северским Донцом,
блеск молний, громы канонадой.
Монахов и святых отцов
прибежище земной наградой –
Святая Лавра. Святогорье.
Леса и храмы. Грозный вид.
Не раз войну, набеги, горе
дом Божий видел. Вновь горит
век наш грехом, безверьем, болью,
Пусть очистительный гремит
грозою гром небесный. Кровью,
земною жертвой мир вопит:
Прости, Всемилостивый Боже,
десницею Твоей храним,
наш грешный род уже не может
беду остановить. Враги
нашли приют и губят души.
Как разуму зов...

А там в конце земных путей,
Ждёт дверь, начертан был на ней,
Знак бесконечности иль восемь,
И мы не знаем что там в гости,
Ждёт души, без кокона плоти.
В Ничто путь или в Вечность мостик.

Придумал разум Бога в нас,
Чтобы Он души наши спас.
Чтобы из данности Земной,
Когда плоть тронет смерть косой,
Они ушли своей тропой,
За путеводной их звездой.

И мы, стремясь нас в том уверить,
Всё ж в смерти близких боль потери,
Нам видим и в молитвах Бога,
Им просим жизни в теле долгой,
И...

Торопливые дни,
Мир Земной пролистал.
Пролетали они,
И я их не считал.

Меж грядущим с былым,
Я как мог, как умел.
Жил мгновеньем одним,
В суете земных дел.

Был не добрым, не злым,
В середине, их меж.
Путём жизни своим,
Шёл к вершинам надежд.

А мир светом и тьмой,
Наполнял время в нём.
И ползли чередой,
Жизнь вобрав, день за днём.

И я жил, не блистал,
Незаметный в тени.
А Земной мир листал,
Торопливые дни...
Марковцев Ю.

ПОЕЗД БЕСКОНЕЧНОЙ ЭВОЛЮЦИИ

Пока горячая, как ток – по проводам, по жилам нашим кровь без устали бежит
И сердце пылкое в нас словно во врата владений вечности настойчиво стучится,
А мысль не ведает покоя и всё далее за горизонт стремится,
На резвых крыльях достигая широчайших уж, космических орбит, –
То, как клокочущий вулкан, недаром жизнь вокруг бушует и кипит,
А с ней и поезд бесконечной Эволюции на месте не стоит
И в даль туманную времён, стуча колёсами своими, лишь стремительнее...

МУДРЕЙШАЯ НАСТАВНИЦА

Жизнь, подгоняя нас, торопится вперёд и нас то падать, то вставать вновь заставляет,
То в одночасье вознося на высоту, то вдруг лицом швыряя в грязь или же снег…
Но на неё копить обиду, в самом деле, было б странно целый век:
Иль не она дана мудрейшею наставницей же нашей? И кто знает,
Быть может, тем она самих себя понять нам только лучше помогает,
Ведь, согласитесь, что ещё из нас отнюдь не всякий ясно представляет,
Чем же является она по существу или хотя бы что...

Давай, дружок, ты мне поСиморонь:
Я стану черной гривой кобылицы,
Я стану ветками , летящими в огонь,
Хоть и не верю в эти небылицы.

Побуду облаком на Адмиралтейском шпиле,
Потом я превращусь в росу,
Которая тихонечко застыла
На раннем, свежем, питерском ветру.

Я взмою в небо на воздушном шаре,
И чайкой упаду на гладь воды.
Я стану лужицей на тротуаре,
Которая не ведала беды.

Я сфинксом стану у Невы,
Молчанием суровым охолоню.
Но это я все. Ну а ты?
Давай я и тебе поСимороню...

Пронзительно тих опускается вечер.
Улыбка и блеск покоряющих глаз,
Ладони и локоны, хрупкие плечи - За дымкой воздушной теряют контраст.

Закатное солнце калёным алтыном
С шипением входит и падает сквозь
Сметанное облако, медленно стынет
И гаснет, оставив окалины горсть.

Пока голубое сереет, скудеет,
И сумерки зелень крадут не спеша -
Темнеет хитиновый плащ скарабея,
Катящего солнца обугленный шар.

За горб горизонта, за занавес ночи,
Под бархатный полог, где сны...