Зелёной апрельской листвой

Приглушенно стелется вечерний свет. Седина домов в оконных мотыльках
Растекается закатом. Шелуха проулков и дворов цветет пустыней.
На клочке бумаги оживает бриз, дрожь в морских устах,
Глубины темнеющая зелень. Я леплю из воздуха – из глины
Ветров снежных – узелки на память. Тишина находит свою нишу
У моих дверей, в моей прихожей, в складках мысли,
В жилах батарей, где сок апрельский дышит,
Задирая старческую маску поздних зимних чисел.
И мгновение, вместившее меня и все наигранное...

Сын смолчал… Судьба – не мёд,
Горечь ей знакома,
А невестка, тли помёт,
Выгнала из дома.
Где родился, рос и жил
И в апрельском цвете
Я девчонку полюбил,
Лучшую на свете.

Ни нательного креста,
Ни угла, ни денег.
Впрочем, деньги - суета,
Нынче – день рожденья!
День рождения души,
Что ж так сердцу больно?
Ну, давай, казак, пляши,
Ты же – ветер вольный…

На погосте закурю,
Погутарю с батей,
Стих прочту по псалтырю
Мамке на закате.
Бабка, дед и вся родня,
Вот я – на ладони…
И...

Маленькими глотками
потягиваю
через стекло
вечерний сумрак,
там,
где апрельские тени
ищут себе подобных.
На ткани города
тает весенний снег.
Поодаль крадётся
вечерний холод.
За спиной
перешёптываются
крылья листвы.
Винные кудри заката
спадают
на влажные плечи кровель.
Сердце
пробьет полночь,
застывая в ладонях весны,
как буря
полночного неба,
что подобна
цветку пиона.

Ажурные кругом плетутся палантины
С листвы кудесниками, но не на продажу.
Наверно потому так много паутины.
То бабьим летом пауки готовят пряжу.

Орнамент улицы утратил элементы
Вчера летающих, порхающих, висящих...
Картина рушится на пазлы-компоненты,
Что убираются до срока в нужный ящик.

Занудный дождь сейчас в фаворе у природы,
Сплин настроения сбивает думы-стаи.
Идут спланированных мыслей антироды.
Придётся выдержать практический экзамен.

Клён соревнуется с берёзой и рябиной...

Пожухла, степь донская пожелтела!
Знать лето здесь, родная пролетела,
А как она… в этом году здесь пела!
Красотой на Дону своею зардела.
Луга в придонье красотою пели!
Дубья вековые , листвой шумели…
Да! Они и сейчас не перестали шуметь,
До зимы время, - у них ещё есть.
Листву в морозы они лишь сбросят,
Холодные ветры их с дуба уносят…
Сейчас дубья… зелёные стоят,
На ветрах листвою, своею шелестят.
Лето их влагой не обижало,
Дождями частыми их поливало…
Влаги хватило им подрасти...

На узкой тропинке,
В зелёной траве
Стоит белая берёза.
Весну встречает
Головой ветвистой.
Серёжки качает
Ветром беспрерывным.
А весна здоровается
С зелёною листвой
Белой берёзки.

Осени бег золотой,
Снова кричу я постой,
Не торопись уходить,
Есть ещё время любить.

Как золотая листва
Стала моя голова,
Но я найду те слова,
Чтоб полюбить навсегда.

Жёлтым покроет тот лист
Улицы все и траву,
Слушаю птичий я свист,
Астры в букет соберу.

Стая больших голубей
Хлопнула крыльями враз,
Сколько там их сизарей
В небо вспорхнули сейчас?

Пёстрые краски манят,
Воздух ядрёный бодрит,
По ветру листья шумят,
Небо со мной говорит.

Сыплет ли...

На Северо-Крымском канале,
Где жёлтая грязь и вода,
Гармоники глухо рыдали -
Случилась большая беда.
Накрапывал серенький дождик,
Скрывая лихую судьбу,
А рыженький мёртвый бетонщик
Лежал в кумачовом гробу.
От СМУ до степного погоста
В толпе провожавших людей
Лежал он спокойно и просто
И в серое небо глядел.
Начальник сказал: «Не увянут
Цветы на могиле твоей,
И дни золотые настанут
Для этих безводных степей.
А мёртвый ему улыбался
И в серое небо глядел,
Как будто со всем...

У реки ли, у тёмного брода ль,
Три берёзки стоят на поляне:
Две – в обнимку, а третья поодаль,
В одиночку сражаясь с ветрами.

Смотрит в небо она сиротливо,
Ожидая дождя не однажды,
И глядится с крутого обрыва
В чёрный омут, страдая от жажды.

А напротив, кивая берёзе,
За бурливой речной быстриною,
На зелёном пологом откосе
Клён стоит, опалённый войною.

Машет веткой обугленной, куцей,
Через реку её привечая,
И пытается ей улыбнуться,
Обгорелой макушкой качая.

И берёза...

Флейтовый слог, ивлев свист,
водопойные и луговые дудки,
ласкающие барабанные перепонки
рельефной листвы…
Мелодия соловья –
это всегда мелодия соловья.
А я подбираю в овраге чужой голос,
(худшее, что может случиться
в жизни),
и кладу его прямо на сердце…

Она говорит про любовь,
смотря на грязь под ногтями зеркал,
а после, уходит, лаская ступеньки
нетрезвой походкой,
и я кладу её прямо на сердце,
рядом с чужим голосом,
ощущая горьковато-сладостный привкус.

Под железной...