Зелены

Вот и все. Кончен бал… Боль в груди сжала сердце,
Не могу и вздохнуть, в горле ком … Нет дыханья.
Раскололся свет разом, оставив страданье,
Для ранимой души в мир твой замкнута дверца,

Почему мир жесток? Я тебя так любила,
Что, казалась любовь мне вселенной бездонной,
Каждой звездочкой нежности счастьеподобной,
Одаряла тебя, словно боготворила…

Ромео

Мир жесток говоришь? Соглашусь я с тобою -
Нам расстаться пора, что же может быть хуже,
Сердце бьется в груди, остывая от стужи...

Весна ли не чудо!
Выходишь - от гуда
Тревожно
стоять на крыльце:
Ветла золотиста,
Пчела золотиста
В ветлиной
цветочной пыльце.


Бессмертия разве
Всему не хватает -
Но ладно
и в смертном кругу:
Ветла зацветает,
Пчела прилетает,
Трава
зелена на лугу.

Не думаю, не жалуюсь, не спорю.
Не сплю.
Не рвусь ни к солнцу, ни к луне, ни к морю,
Ни к кораблю.

Не чувствую, как в этих стенах жарко,
Как зелено в саду.
Давно желанного и жданного подарка
Не жду.

Не радуют ни утро, ни трамвая
Звенящий бег.
Живу, не видя дня, позабывая
Число и век.

На, кажется, надрезанном канате
Я — маленький плясун.
Я — тень от чьей-то тени. Я — лунатик
Двух темных лун.

Осенним вечером, когда с небес со свистом
Свалились эти альфацентавристы
Или венерцы, или марсиане -
Я преспокойно мылся в русской бане,
И веником зело себя хлестал.
Вдруг - шорохи в предбаннике... Заходят.
Вдвоём ко мне, а третий стал в проходе.
Я - тазом в них, но таз повис в пространстве.
И вот, как был, в намыленном убранстве,
Уж я у них на корабле… Кругом мигает.
С меня водичка мыльная стекает,
А я стою без всяческих надежд,
С семьёю не успевши попрощаться.
А гуманоиды изволят...

Среди слабого пола искать волевых - дорогая причуда.
Не среди ли колдуний их место? К одной, современной,
Отворотного зелья спросить, понаведалась дама:
Муж в другую влюбился, в ней видя такую богиню,
Что по дням, по часам, по минутам к жене холодеет,
Между тем как объект воздыханий - пустышка и дура:
Ни красы в ней, ни стройности, платье изъяны скрывает;
Что характер стервозный - известно жильцам по соседству,
Что натурой гуляща - судачат старухи в подъезде;
Но поди докажи дураку...

Щемящие звуки исторгнув из речи своей,
горчащее зелье приправив берёзовым соком,
уносятся дни, преисполнившись смыслом теней,
отведанных фруктов с волнительным пламенным боком.

Былые соблазны привычно стирает восход,
оставив на трепетном сердце зарубку украдкой,
из замков воздушных то верный, печальный исход,
что проку в них быть, безмерно сомнительно-шатких?

В летящих под ноги обрывках сиреневых грёз,
умытых дождём прохладным, но вежливым франтом,
лелеешь надежду, что...

Бесценный дар,
Талан не развивая,
Замкнул в себе,
Дурманом напоив,
Чужие души раздевая,
Убил наивность и мотив.

Склевал зернистую отраву,
На берегу ручья,
С дыханием дождя,
Считая, поступил по праву,
Словами зелья напоя.
И ждёт, заслуженную славу,
У раскаленного огня.

Забыл наверно,
Дар бесценен,
Таланта истинную суть,
Искусственность,
Она Бесцельна,
В ней пустота и только жуть.

Бесценный дар,
Талант не развивая,
Хотел он речку повернуть,
Бессилие свое, не понимая...

Костёр пылает вдалеке...
Меня туда ведут...
И факелы в руках людей
Мне освещают путь.

Ночью в дом ко мне ворволись,
Животных,что жили со мной,
убили,
Колдовские книги сожгли,
Бутыльки с зельем разбили...
Жестоко меня схватили,
Связали,порвали платье,
Я сопротивлялась,кричала,
И посылала проклятья!

Меня привели к костру,
Кричали:"Сожгите ведьму!"
А он стоял во главе,
Но взгляд опустил свой в землю!
Он тот,кто предал меня,
Он,тот,кому я доверяла,
Тот,кого я полюбила
И...

Твоё не получив благословенье,
Я лишь сильней и непокорней стала.
Неужто думаешь, что я бы отступила
И на колени пред тобой упала,
И стала умолять бы о прощении,
И говорить, что я была неправой?
Не нужно мне твоё благословенье!
Оно – всего лишь горькая отрава.
О, как я счастлива, что мне и не придётся
Испить его и стать во всём послушной!
Но ты ж найдёшь другой коварный способ,
Другим путём отравишь мою душу.
Но я сильна и нипочём мне зелья,
Косые взгляды, глупые запреты,
Душа моя...

Слыву унылой и печальной.
Нам никогда не быть вдвоем.
Хочу вспорхнуть я соловьем
над бесприютностью прощальной.

Не прорастет единства семя,
и зельем нас не исцелит.
Разбей же тягостное бремя,
ослабь безжалостный магнит!..

Порви на мелкие частицы
главу о нас из дневника,
где первых встреч взлетают птицы
к обетованным облакам.

Не приручай больше синицы
и поскорее все забудь.
Ведь даже некому напиться
той болью, что спирает грудь.