Зазвучать

весь мир театр
и люди в нем несчастные актеры
и зрители и даже режиссеры
ждут с нетерпением Антракта
хоть свежего воздуха глоток
когда же можно развоплотить Роль?
снять маски и выпить свой коньяк
и наслаждаться тишиной без споров
снять с души Боль
и может быть тогда…
чуть слышно зазвучит Любовь
но вот звонок и снова мы актеры
жалуясь и падая - идем
все на свои подмостки
и снова режиссеры без устали бубнят
чужую Роль

волны времени смоют ереси
станет чистою глубина
зазвучит голосом, народ песнями
и раскроется Красота!

- Сдашь ГТО, и, - Будь Готов!
Экспромт


Давеча, сидя за столом,
С Женой, о жизни рассуждали…
Из бочки, младым огурцом,
Я закусил, как из скрижали…

Мысль, как свободная, играя
Вдруг сорвалась с цепи анклава,
Где долго тайну сохраняла,
И, разразилась, ждать устав,
Свободы, после рюмки водки,
Вдруг зазвучала, лишь от сотки,
Суть обнажил коньячный срам…

Ох, если был бы - не армянский,
А - русский, из семьи отрав,
Быть может и не сплёл, по-барски,
Сей опус, вопреки всех прав...

Танцплощадка в саду "Тополя",
Здесь впервые увидела я
Паренька, танцевал он с другой,
Ах, как жаль, не со мной,
Не со мной...

Вальс звучит как призыв: "Подойди!",
Он на век нас сведет - "Пригласи!",
Как под музыку пары кружат,
Влюблена, нет пути уж назад.

Белый танец и вальс зазвучал,
Приглашу я сама, пусть не ждал,
И я смело иду через зал,
"Ах, я занят:"- он тихо сказал.

И опять он танцует с другой,
Ах, как жаль, не со мной,
Не со мной...
И роняют свой пух тополя,
И...

Кружится ласточка лаской телесною
Жаждет забраться на синюю высь
Вышел бог-сказочник манной небесною
Сыплет польщенье ей с радостью вниз
Ринулся дождик осенний над травкою
Млеет желтеюще… комканый лист
Бросился в землю кометой с летальностью
Вновь зазвучал убегающий твист
Корчится… Плющится… Тужится… Мается
Тёплая… Светлая… Райская жизнь
Красится солнышком – столь увядающе…,
Сколь воспаляется – в слове: Держись!!!

17. 09. 14

В начале дела, ощутив испуг,
Я помощи просил у доброй мамы.
Синели жилки тонких детских рук,
Затягивались ссадины и шрамы.
Я был школяр,
Прилежный ученик,
Восторженно приемлющий начало.
Мне показалось, что в какой-то миг,
Открылся смысл, и слово зазвучало.
Минутный взлёт
И суточный провал,
Как день и ночь, срастались воедино.
Слова сшибались с грохотом,
Как льдины,
И рушились.
Я снова рифмовал.
Теперь настигла зрелости пока,
Плати по счёту,
Нечего скупится…
Слова ночные с...

Но ведь будет когда-то такое,
Хоть в пророки совсем не гожусь.
Отволнуясь и отбеспокоясь,
Приподнимется древняя Русь.
Порасправятся крепкие плечи,
Глянут очи её далеко.
И глагол, будто колокол вечный,
Зазвучит высоко-высоко.
Это будет, конечно же, будет,
Только мы, как всегда, не при чём.
Нас, погрязших в паскудстве и блуде,
Этот свет не коснётся лучом.
Ведь случится когда-то такое,
Упреждаю себе без стыда…
…Даже если мы души отмоем,
Всё равно нас не пустят туда.
2000г.

На том негромком юбилее
Я тоже был - и не жалею.
Там вдруг Бортнянский зазвучал.
И бледный мальчик в детском хоре
Свой голосок, как на просторе,
Гулять под своды отпускал.
Притихло всё, сверкали блицы,
Блуждали камеры по лицам,
Снимая разный антураж.
Чиновник главный в тесном зале
Застыл, как при «Интернационале»,
Хотя звучало «Отче наш».
Что думал он – дитя идеи,
Когда вчерашние злодеи
Или сподвижники его,
Расправив красный бант, с наганом,
Ругаясь грозно и погано,
Вершили...

И когда по тебе я затосковал,
Мне природа доверила тайну печали.
Ухал филин в бору, и косач токовал, -
Наши общие звуки случайно совпали.
Эта ночь подарила тепло и огонь,
Пять коротких минут тишины осторожной.
Горячо прикоснулась к бумаге ладонь,
И слова зазвучали светло и тревожно.
Ты была в тех словах.
Я искал их давно,
Собирал по лесам, мне дарили их сосны,
И когда находил,
То в глухое окно
Пробивалось рассветное синее солнце.
Луч скользнул по лицу, по столу, по стене,
Выгонял...

И настанет твой ДЕНЬ,
День риска –
Тот самый ДЕНЬ,
когда ты станешь более болезненным, чем тень и тишина.
И ты зазвучишь…
Там, в долине умирающих звезд , где твои чернила замерзали
И тишина поправляла в груди диадему.
Там, где увеличивая звук виолончели
Деревья врывались в музыку корнями, ветвями, листьями,
Пронизывали тебя миллионами дыханий
И приветствовали тебя между строк…
Тебя - потомка звука и пути.
Невообразимый секрет,
Необратимое сожаление,
Незабываемая любовь...