Заветные места

Ты еще пока чересчур легка,
И твоя рука чересчур мягка,
И в глазах твоих чересчур луна.
Ты еще юна, еще так юна!

Где тебе понять, что такое страсть,
Как дотла сгореть, как в любви пропасть,
Что есть хищный взгляд и обмана нить,
Не спешить бы знать, чуть повременить!

Ты еще юна, чересчур юна,
А уже душа от любви пьяна,
Ты уже хлебнула заветный сок,
Пусть пока глоток, лишь один глоток,

А уже огонь побежал в крови,
Пусть не свой огонь – от чужой любви.
Потому тебе не понять...

Мне приснился однажды загадочный сон,
Что безмерною силой владею,
Что великою миссией я наделён,
Поглощённый всецело лишь ею.
И подвласно невиданной воле моей
Всё живое и всё неживое
И достаточно взгляда горящих очей,
Чтобы хлад ледянящий стал зноем.
И движеньями кроткими властной руки
Континенты топлю и вздымаю
И в планеты безжизненные уголки
Живородное семя вдыхаю.
Не в холодном проснулся, в горячем поту,
И реальностью сна поражённый,
Только миг ощущал мощь неведому ту
В...

Душа должна быть невесомой-
моя же камнем тянет вниз-
ее нельзя призвать иконой:
"Я не такая- сам молись!
А я купалась в болях, бедах-
изорванная вкривь и вкось-
разбитая в твоих победах:
мечтающая про "авось?"
И на этапах в лагерях
была в тебе со скудной пайкой,
и поддержала бунтаря
избитого-
в одной фуфайке,
затравленного сворой псов-
в тебе лишь я едва теплилась
и не найдя заветных слов,
безмолвно за тебя молилась!
Надежда тлела- я ждала-
теперь Я не прощаю Бога:
я помогала...

Ты никода не назовёшь меня женой.
А снова назовёшь своей малышкой.
Но теперь стану я совсем другой, с тобой.
Ведь наше счастье ушло еле слышно.
Билет возвратный сохраню на век.
И только слёзы вместо важных фраз.
Ещё не давно, был родной ты человек.
Но ты разбил всё лучшее сейчас.
Мне не стоять теперь у алтаря.
И платье белое не суждено надеть.
Не сказать: "На веки я твоя."
Лишь в пустоту мне суждено смотреть.
Мне не услышать поздравленья слов.
Ты не наденешь мне заветного кольца...

Этот день прошел неслышно,

тихо, крадучись в жаре,

вдоль кустов, цветущих пышно,

к синей ласковой воде,

и прилег среди ракушек

на песочке золотом,

отдохнуть и песнь послушать

о заветном и простом...

Есть слово женщина на свете –
А это слово значит – мать.
И я хотел бы строки эти
От всей души ей пожелать;

Пусть все невзгоды и ошибки
Хоть на денёк уйдут долой,
Чтоб вновь увидеть блеск улыбки
Моей красавицы родной.

Чтоб, как и раньше, безмятежно,
Обняв её, поцеловал.
И ей на ушко очень нежно
Слова заветные сказал:

Я так люблю тебя мамуля!
А мать, ещё сильней прижмёт:
Ты мой любимый, мой сынуля…
Слеза невольно потечёт.

Пусть наша жизнь несовершенна
И жить так сложно без...

Зачем пришли в сей мир?
Дабы любить.
Любить открыто, горячо и нежно,
Любя творить, любя корить,
И если враг – с любовью победить!

Зачем пришли в сей мир?
Дабы простить.
Простить всех, кто когда-либо обидел,
Иль злое совершил.
Простить все дерзости и резкость бытия,
Чтоб выше быть всего и не впустить в себя!

Зачем пришли в сей мир?
Дабы творить.
Творить так рьяно и усердно,
Играя мыслью откровенно
На благо всем…

Зачем пришли в сей мир?
Дабы с надеждой быть.
С надеждой...

На этом меридиане сошлись пути-параллели,
песчаным бурям назло весенние маки алели.
Здесь снов лоскуты сшивали , сплетали рыбачью сеть,
поскольку гласила заповедь - радоваться и петь,
птицам небесным вторя, и ходить по воде.
За левым - Луна следила, серебряников надел.
За правым плечом надежда - оранжевым померанцем,
В день седьмой отдыхали от божественных танцев...
Любопытная девочка, непослушная дочка
(то ли хитрюга-змей, то ли просила ночка)
жарким июльским утром яблочко сорвала...

Ты не бойся Любви, мой милый!
Я ведь ею тебя вспоила,
Как дитя, что носила в чреве.
А потом на цветущем древе
Отыскала и плод заветный,
Чтоб вручить тебе ночью светлой.
Я не брошу и малой тени,
Чтоб не вызвать в тебе сомнений
В том, что жизнь лишь Любовью свята.
Я, наверное, виновата
Перед Богом и белым светом
В том, что поздно познала это.

24.05.07

Я бог заточённый в роскошное тело,
Спустился я к морю с пустынных холмов,
Затем чтобы юная – смертная! – дева
Была околдована магией слов.

Её уведу я в заветные бухты –
Туда, где залива манит синева,
Где звонкие волны поют и, как будто,
Сам ветер целует, коснувшись едва.

Тоскующий Бог, заточён в человека,
Я рвусь в совершенную форму – иную!
Но я обречён, и от самого века
Земную и смертную в губы целую.