Затих

В чем следует искать,
Очарования горящего огня,
Как все внимание может привлекать,
Вода подобная пластичности струя.

Как может страх нам диктовать,
Уничтожать кастором леса, поля,
В песок стеклянный душу всю вдыхать,
Трещать в камине искрами шаля.


Непредсказуем словно форс- мажор,
Не знает жалости ни в чем,
Летящий быстро словно метеор,
Идущий собственно проложенным путем.

И оставляет черный, след не живой,
Такой простой его затей алфавит,
Владея в совершенстве волной...

Ну вот и все…мечты свои
Я в сердце закопаю,
Как дальше жить, как разлюбить
Тебя теперь не знаю,
Но лишь одно могу сказать:
За то, что сделал выбор,
И не давал пустых надежд –
За то тебе спасибо…
И пусть угаснет, пусть умрет
В моих глазах улыбка,
Зато я знаю, что любовь моя –
Увы, опять ошибка…
Не хочется теперь мечтать…
Любить и верить – тоже,
Ты счастлив, а моя любовь
Умрет не скоро…Боже,
Зачем судьбой оскорблена,
Зачем опять забыта,
Ну неужели я плоха,
Ведь я не ядовита...

И был он в духе и престол стоял на небе,
На нем Сидящий словно камень восседал,
Престол тот радужным светился обрамленьем,
Вокруг двадцать четыре увидал
Еще таких он, и на них сидели старцы,
В одеждах белых, в позолоченных венцах,
И били молнии и громы, лились гласы
Внушая преклонение и страх.
И семь светильников огнем горели перед
Престолом сим, суть духов Божьих семь,
Стеклянным морем у подножия устелен
Был грозный трон, отбрасывая тень
На четырех животных: льва, теленка,
Орла...

Ты сладко спишь, раскинув руки,
А на устах печать любви!
Какие дьявольские муки
В моей рождаются крови!

Гляжу на лик завороженно,
Смотрю, дыханье затая...
И сердце бьется учащенно,
И грудь тесна ему моя!

Но нет! Твой сон не потревожу!
Ты знаешь, я же не такой!
Дождусь, когда проснешься все же,
И брошусь в омут с головой!

Зажмуривать глаза во мраке -
Нелепейшая мысль по сути.
Так выглядит во время драки
Любой, кто храбро фиги крутит.
И шепчет, губ не размыкая -
«Вот так удар, позор, мазила!
Глупец, эх, невидаль какая,
Лезть в бой, не соизмерив силы.
Сидел бы в уголке укромном,
Как я. Меня никто не слышит?
Погряз в неведеньи позорном?
Зато живой». А тот, не дышит.
Погиб в бою, в пылу атаки.
Но, вырвался из серой мути.
Зажмуривать глаза во мраке -
Нелепейшая мысль по сути.

Ты пытался писать много книг,
И ни одна из них книгой не стала,
Может быть, написать тебе книгу пристало,
Подражая тому, кто велик?

Вот у Пушкина: "Подражание Корану";
Хотя это вольный, скорее всего, перевод;
Он ведь нового ничего не изрёк:
Ни догмата, ни веры начала…

Хотя, и о том же Мухаммеде так говорят:
Что, мол, каждый айят –
Систематизация всего того, что уже в мире было,
Как оно отразилось в его голове,
Хотя другие – согласны вполне,
Что так выглядеть может только...

В твоем кольце я сплю
совсем нага.
А ты не спишь
склоняясь надомной
И робко ждешь. Чего?
Ты знаешь сам!
Но я-то сплю в кольце
совсем нага.
Мой сладкий запах
свел тебя с ума,
И терпкий вкус
твоих нежнейших губ
Я чувствую, но сплю
совсем нага
В кольце твоем -
сочна и сверхлегка.
Проснулась я
в кольце совсем нага,
Но ты уснул,
ни слова не сказав,
А я сижу
дыханье затая,
Сижу и жду. Чего?
Ты знаешь сам.
А если ты подумал что не то,
То жду я...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

Ночь на исходе, Иисус в молитве,
Вокруг прекрасный Гефсиманский сад,
Но не пришёл конец духовной битве,
Привёл Иуда воинов отряд.

Был схвачен Иисус, Его связали,
Как будто на заклание овцу,
Ругались те, которые держали,
Закрывши, ударяли по лицу.

Хулили очень многие обильно,
Вели Его, и следом шёл народ,
Чтоб к Каиафе привести насильно,
Он был первосвященником в тот год.

И Анна вопрошал, первосвященник,
Подробно об учении Его,
Ответил Иисус, хотя был пленник,
Что тайно не...

Я в небе весеннем, свободно паря,
Нашла удивительный жёлудь.
Он кем-то был сорван и спрятан не зря.
Огромный и очень тяжёлый.

Забойся меня проходящий олень!
Дрожи бурундук и полёвка!
Я вверх забираюсь неслышно, как тень,
И падаю быстро и ловко.

Сейчас как напрыгну на жёлудь с высот
Макушек разлапистых елей
Затем, чтобы даже малейший кусок
Соседи украсть не сумели.

Я так в него острые зубы вонзю,
Что он не успеет и вякнуть.
И жёлтую кожицу выгрызу всю
И высосу сладкую...