Застывший

Она мечтала о победе,
она мечтала о любви.
Мешали жить ее соседи,
пыталась съехать, но увы.
....
Была пустая ее доля.
Лежали вилки на столе.
Не смела та упрятать горе,
застыла ложь в ее груди,
и стала мягкой той душа,
забыв о нежности, печали, о рассвете
бежала по полю тихо молясь
хотела счастия, не боле
а получила сто плетей,
и намертво, к Нему склонясь
думала о будущем.
Жалела о времени,
а глупом том бремени.
Зачем спасла ее лесть?
Ведь более нету нужды к звездам лезть...

Месяц яркий заискрился,
Ночь коварная настала.
Мне сегодня вдруг приснился
День, когда меня не стало...

Я пришла домой обычно
И тебя с другой застала.
Ты сказал мне непривычно:
"Ведь тебя уже не стало..."

Зарыдать в ответ хотела.
Боль моя мне прошептала:
"Душу отпустило тело,
Ведь тебя уже не стало!"

Не почувствовала страха,
Лишь рукой своей устало
Сорвала с себя рубаху.
Что мне стыд? Меня не стало...

Вспоминать и не пыталась,
Как детей иметь мечтала. -
Смысла нет! Ведь...

Зима царит. Метели воют.
И засыпает снег дома.
Сердце мое от боли стонет,
А в сердце у тебя зима.
Слезинка на щеке застыла
От леденящих холодов,
Что из души твоей унылой
Взвывают сотнями ветров.

Я не могу тебя понять:
То твое сердце ледяное
И даже взглядом не объять
Все скрыто белой пеленою.
То вдруг оно теплее станет
И не найти тебя нежней,
Но вскоре снова в Лету канет
То время, где ты был добрей.

Пречистой Девы провиденье -
Твой поцелуй, твоя рука
В душе рождает...

Пролетело «лето бабье», просвистело,
Отзвучало птичьей трелью у виска.
К холодам щебечут утром свиристели,
Задремав, тоскует поле у леска.

Распростерлась хмарь осенняя по свету,
Раскисает под дождём косым душа.
Журавли, курлыча громко: «А мы - в лето!», -
Пролетают к солнцу южному, спеша.


Пораскисли грязью во поле дороги,
По карнизу дождик: капли тюк, да тюк.
Поджидает осень зиму у порога.
Дерева застыли в ожиданьи вьюг.

За утинной стаей, зацепившись следом,
Дал...

Россия…, путь твой был кровавым!..
Сегодня мы должны признать:
«Кладбищенскою сверхдержавой»
Тебя пристало величать.
Привыкла жертвами гордиться,
Входить в экстаз от тяжких ран.
Твоя столица – как гробница
Для всех убитых Россиян.
На Красной Площади публично
Распят несчастный твой народ.
Слились здесь очень органично
Могилы, церковь, эшафот.
От страха церковь онемела.
На звоннице – лишь воронье.
Увидеть многое успела
За долгое житье-бытье.
Дворцовые перевороты,
Гора отрубленных...

О, эти возвращения домой,
(Уже страшусь я их и ненавижу)
Отнюдь, не в одиночество своё –
С недавних пор вниманьем не обижен,

Ведь каждый раз ЕЁ там застаю –
Вальяжную, зажравшуюся суку.
Всё чаще хлопнув дверью, ухожу
В бульварной толчее искать подругу.

И только к ночи, выпустив пары,
Уставший в меру, в меру опьяневший,
(Автопилот работает на бис)
Я возвращаюсь в дом окоченевший...

И потихоньку, не включая свет,
Одежду сбросив двигаюсь к кровати...

ТОСКА уж там, как будто бы...

Ты ушел ни слова ни сказав
За собою просто дверь закрыл
И слезою на моих глазах
Образ твой навек застыл
Я кричала себе:" Это сон!
Нужно просто открыть глаза!"
Только нет его. Где же он?
Только он ничего не сказал.
А я верила слепо тебе
Я искала в тебе идеал
Я искала то, чего нет
Без тебя мир безсмыссленным стал
Ты оставил мне боль и печаль
Дверь захлопнул .Затих сердца стук
Только мне немножечко жаль
Ведь люблю я тепло твоих рук
Может быть я прощу и забуду
Может быть я узнаю...

Незаконченная сказка.

В золочёной колеснице
ехал царь к своей царице.
Вдруг откуда-то из леса
вышла юная принцесса.
Вся в шелках, сияла златом,
нежно так спросила, матом:
" Ты откуда едешь, старый"?
И дыхнула перегаром.
Удивился царь не в меру
на такую вот, химеру.
А девица, видно сразу,
всё ж понравилась, зараза.
Взял её к себе в карету,
дал ей воблу и газету:
"Ты поешь и выпей пива,
будь послушна и учтива".
Наблюдал за ней, довольный
и доехал до Престольной.
Вышла старая...

Ты принимал нас "лопоухими щенками",
У локтя левого с единственною лычкой,
«Да-с... жидковаты», - и в улыбке зубы скалил.
...Как нам «аукались» домашние привычки!

Шесть долгих лет ты находился «просто» рядом.
Поблажек, скидок – никаких... «Ну что ж, что юнны?»,
Был грех - вне очереди, нахватав нарядов,
Скоблили мы паркет и драили гальЮны.

Шесть долгих лет ты «просто» заменял нам папу.
В руках держал, уж не напрасно, ротный «скипетр» -
Ты все решал, (я пред тобой снимаю «шляпу...

Окаменел навек в устах бойца атаки клич.
Здесь о войне травою тихо зарастает память.
Замшелый постамент, кровавой раною – кирпич.
Лишь помнит мертвый всё, войною опаленный, камень.

Бетон трухой осыпался со склоненных знамен,
И, на когда-то крашенных под мрамор кистью плитах,
Не разобрать уже затертых временем имен,
Тех, заслужили жизнью кто быть в золоте отлиты.

Помыслить страшно! Господи, да сколько ж было их,
Бездумно брошенных бездарными в войны горнило,
В распыл врагу...