Заросль

Смотри: разлили утра молоко
И льется, льется в зелень трав и веток
И солнце, словно яблоко, легко,
Летит из рук по блюдцевому небу

По синенькой каемочке души,
По зарослям Садов цветущей грусти
Платочек свой у неба положи...
Пусть слезы в это небо льются, льются...

Души такой прозрачный виноград...
А солнце будет литься в твои пальцы
Ты будешь, словно речка или Сад -
Цвести, ронять и заново рождаться...

Вдыхая сливки дождя, смахивающего пыль с высушенных
ресниц деревьев, отдающего музыкой железнодорожных веток,
льющего хрустальный блюз в родниковые ладони,
я смотрел, как меняется небо, как тянутся непослушные,
но прекрасные заросли облаков, как пустеет уличный спектр
в одиночестве тротуаров и в прохладе полдневной тонет
телосложение каменных плит. Город вынес водой
старый хлам и мне виделись парков кудрявые тропы,
ключевая сосновая тишь, пруда пестрая зелень.
Я когда-то носил цветы...

Холодные капли на тонких волокнах
Вот-вот оборвутся отвесно,
И ветер на плохо заклеенных окнах
Играет осеннюю песню.

Бывает, лежу по ночам в полудрёме,
Подушку топча головою,
А ветви берёзы в оконном проёме
Бросаются мокрой листвою.

Под это мельканье теней невесомых
Такое, бывает, приснится -
Припомнятся лица родных и знакомых,
И детство на миг возвратится.

И вновь на щеках расцветают веснушки,
И поле покоса медвяно,
Бегу к каменистой холодной речушке
Ловить чебаков и...

Мой шёпот, словно южный ветер,
мой голос – шелест камыша,
по полутьме, на полусвете –
шуршит, нисколько не спеша.

Сначала как-то еле слышно
прошёл сквозь заросли плюща,
в тени разросшиеся пышно.
Пастушьей сумки и хвоща
ковёр мечтает о покосе.

Пахучий вереск наклонил,
расшевеля верхушки сосен,
и хвойный лес заполонил
сухой смолистый шорох шишек –
другие звуки не слышны.

В глуши сосновой голос тише…

Я не нарушу тишины
в кустах черёмух и сиреней –
усами щёчки щекочу...

Этот мир – огромная ловушка,
Для недостойных Света душ,
Для злых, корыстных и лукавых,
В которую попалось тьма народу уж.

Но, видно, в том и кара для неверных,
Жить среди зла, насилия, безверья,
И умирать, и вновь перерождаться,
Там, где люди любят зажираться,
В том облике, который своей жизнью заслужил,
Кто человек, кто зверь, а кто растенье,
Лишь единицы переходят в Совершенный Мир,
В итоге, каждый по заслугам получил.

Жить среди зла придётся до тех пор,
Пока не станет...

То ли пули свистят, то ли ветер —
Под угрозой родная страна.
Ничего нет страшнее на свете,
Чем война.

Я не помню песочные дали,
Я не помню павлинов и сов.
Только рощицы мне нашептали
Про тоску утомленных коров.

Я достал ломоть черного хлеба,
Разломал его напополам,
И отнес под синеющим небом
За далекий цветочный курган.

Пролегли здесь бесплотные кости
И немецких, и русских солдат.
Заросли сорняками погосты,
И дубы вековые стоят.

Они слышали гром канонады,
Помнит почва...

Стареем мы, уходят наши годы,
И не достигнуть той уж высоты
Кипенья чувств, бурления свободы
И юности прекрасной чистоты.

И кажется, что всё уже случилось,
Что самое чудесное прошло,
Куда-то в недра памяти забилось
И жирной паутиной заросло.

Но к чорту жир и прочие приметы
Мещанства суетливой пустоты,
О, юность наша, где ты? С кем ты?
В каких садах тоскуешь ты?

Какой тебя ласкает ветер?
Кто дарит верности цветы?
И кто у сердца на примете?
И с кем лукавишь нежно ты...

Как необычен этот день…
Яснее суть на фоне бед.
Ушло надуманное в тень,
Являя главное на свет.

Мы часто ноем просто так,
Блуждая в зарослях тоски,
Для перемены сделать шаг
Нам почему-то не с руки.

Расчеты точные верны:
Когда не верится подчас,
И даже шансы сочтены -
Любовь сама находит нас.

20 июля 2010 г.

Собираешь пыльцу мотыльковую?
Знать, напиться желаешь амброзией…
От трилистника снова к трилистнику
День за днём, век за веком бредёшь
И трактуешь Любовь безусловную,
Где терновыми римскими розами
Увенчали Его ненавистники,
Как бы ни был Он в жизни хорош…

И находишь ты всем оправдание,
Всепрощением сердце наполнено,
И шагаешь ты снова с улыбкою,
И даруешь всем встречным любовь…
Ведь одно только в жизни желание
Может быть здесь исполнено полностью…
Но прошито все белою ниткою...

У этого окна уютно и светло,
И пахнет "Изабеллой", словно в детстве.
И запах моря на свой лад
Перевевает аромат в вечернем ветре.
Сквозь заросли узорчатой лозы
Тускнеет солнце, уходящее по небу,
И шелест волн, ласкающих песок
Я слышу песней, расплескавшей негу.
Я вижу платье красное твоё
Как приближение багрового заката,
Тропинкой летней ты ко мне идёшь
Походкой лёгкой, чувственной, крылатой.