Запястье

Как изумруды сверкали влюбленные и
Уставшие очи:
“Я выбирала долго, искала тебя среди
Знатных и прочих.

Знаю, погубишь Неувядаемый цвет,
В твоей он власти.
Мне без любви надоело скитаться по свету,
Не ведая счастья.”

Рыжее марево: в локонах длинных волос
Солнце пряталось.
Тем, прикоснуться которым не удалось –
Горько плакалось.

Слабому не достаётся – увы и ах, –
Даже жалости.
Одни от тоски умирали, гибли в боях,
Другие от старости.

Тщетно дурманил пришедшего с севера...

В моей душе застала осень,
Примерное четвёрное число.
Неожидал,что будет всё так плохо,
Когда ты спросишь "всё ли это всё?"
Ответишь с болью на запястье,
"Я старался это всё"
Тобой эмоции владели
И говорили не всерьёз
Когда с друзьями отдыхали
Я смеялся громче всех,
Ведь мЕня никто не понимает...
Я самый лучший в мире клоун
Могу наигрывать скрываться
В этом мире без сердечных грёз.
Автор:Неня Д.А

Я свечкой по тебе горю.
Я сладко таю мягким воском…
Июля лёгкая повозка
неслышно катит сквозь зарю.
Пунктиром, чередой ночей
коротких, нежных, жарких, влажных
прошито лето.
Всё в нём важно,
всё сложено из мелочей.
Под тонкой кожей бьётся пульс
лиловой жилкой на запястье…
Как непроста дорога к счастью,
но цель оправдывает путь

2011-06-29

На Малой Мещанской, в большом коммунальном раю
свой век доживают старушки с глазами красавиц.
Убогий диванчик с подушкой на самом краю,
потёртые стулья, которых когда-то касались
сатины девчачьих юбчонок и мамин платок -
пушистый и мягкий - ах, как же давно это было -
и волн крепдешиновых яркий холодный поток,
небрежно на спинку наброшенных…
Глохнет уныло
жилище пустое, где гнёт неоплатных долгов,
отчаянье, злость и становятся фарсом молитвы.
Где жизнь отыграла назад все триумфы и...

небо выцвело, высохло, стало мелким,
в тигле полдня плавится летний зной,
на запястье усами поводят стрелки,
жадно хрупает время сверчок ручной,
серебристого месяца тонкий ломтик,
жар смолы по сосновой течёт коре
и пульсирует жилка на сгибе локтя,
словно жук, шевелящийся в янтаре

2013-05-17

Гитара только инструмент,
послушный пальцам музыканта.
В двух деках много ли таланта?
Но хватит на дивертисмент…
Вот так и я – нема, тиха,
но ждут натянутые струны,
так ждёт земля дождя в июне,
так лист бумаги ждёт стиха.

Играй, играй, глаза прикрыв,
зажав гитарное запястье,
ты чуду высшему причастен -
волшебствова́нию игры,
перетеканию песка
необратимой тонкой струйкой,
потоку музыки сквозь руки…
Играй, не бойся расплескать
великолепной немоты,
меня наполнившей по горло...

Вот и кончился май..

Вот и кончился май – перетёк в июнь.
Я проснусь в бескрайней своей постели.
Предлагаешь сменять её на твою -
жаль, что жёстко спать там где мягко стелют.
Жаль, что слышно неважно, когда молчишь,
и что писем нет и уже не будет...
Мы с тобой далёкие слишком люди,
меж собою - знакомые только лишь.
Я лечусь шоколадом от этих драм,
но коньяк помогает гораздо лучше.
Ты раздавлен полночью - где-то там,
на подушке влажной щекой колючей.
Я бы сверху смотрела в твоё...

Стало меньше на одно утро,
И чуть легче надо мной небо.
Я – застрявшая в земле сутра,
Захотевшая чуть-чуть хлеба.

А зимой, когда молчат птицы
О далеких берегах счастья,
Я бросаю им по крупицам
То, что держит мои запястья.

Я – способный на побег узник,
Я – один из лепестков ветра,
Я – гонимый пустотой путник
В неразведанные Мглой недра.

Стало больше на один повод
Не искать себе здесь уюта –
Скоро к сердцу приладят провод,
Ну а небо зальют мазутом.

Стало глубже на одну рану...

У пророка в сердце — свет луны.
Мухи на запястьях.
Страшно. Кисло.

Крест и плечи: в ночь зачехлены.
Ни земли, ни неба.
Всё зависло.


На трехгранных кованых гвоздях
в черный верх запястья салютуют.

И надрывно катится звезда…
со щеки — и вниз…
на грудь святую…
--

Если я тебе сейчас солгу
в наших встречах чистых
и прекрасных,

вскроется в суставах — боль и гул…
и особенно!…
в лучезапястных!…


И пророк шатнется на Кресте…
стиснув гвоздь дистальным...

Склонили кисти, над немой травой, берёзы,
как ангелы над грешником льют слёзы.
Ты созерцания полна, и ты грешна,
ты безутешно молчалива, ты нежна,
что осени холодные запястья;
и тонет вечер в облаках твоих волос,
и падает в глаза червлёной мастью,
зарю бросая, как собаке верной кость.
Ты сумраком оденешься по-царски,
на землю ляжешь, словно кроткий пух,
глаза сомкнёшь, тебе нашепчут сказки
туман шоссе и неба чёрный круг.
Совьётся холод под твоей одеждой;
ты созерцания полна, пока...