Запреты

Подходит долгий рамазан
к финальному итогу…

Я назову тебя Курбан,
что значит «данный Богу».

Вот я пред Ним сейчас стою.
За все грехи земные
возьми, Всевышний, жизнь мою –
любые откупные…
Своей бы жизнью заплатил
без фальши и обмана,
но Он убийство запретил…

Тогда отдам Курбана.

В том нет греха, и не во зле
великий круг замкнётся –
всё нам от Бога на земле,
и всё к Нему вернётся.

Наверно, кто-то предсказал
тебе удел высокий.
Не обижайся, что связал
тебе я...

Ураганом гнало тучи,гнуло ветром камыши,
На природе ни соринки,на природе не души.
Во оказия какая, кабы не было беды,
Мусор глаз не раздражает у встревоженной воды.

А как солнышко пригреет, ветер в стоило запрет,
На моря народ голодный обязательно попрет.
Не ханжа я,не святоша, правда горько на душе,
Когда в мусорных объедках загорают в неглиже.

Как бы дать всем по пакету, на субботник повезти,
Подкрадется честолюбие на основе совести.
А пока картина маслом, наш родной сюрреализм...

Романтика рождает счастье
Души просящейся на волю,
Где очарованное здрасте
Разносится всему приволью.

Романтика - услада взгляда,
Нарыв травы в земном убранстве
До превосходного распада,
Где много радости в запасе.

То брызги водных окунаний,
Дурманящий настой эмоций,
Дарующий нам из желаний
И чувства чай, и губок тортик.

Без наслаждения ни разу
Не возвращались из неё мы.
Важнее, отключив свой разум,
Здесь разглядеть цветов бутоны.

Переполнение так кстати!
Пускай бурлит...

По русским традициям, только пожарища
По русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.

Константин Симонов. "Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины..."

* * *

В гноящемся рву на смоленском болоте,
Где кровью с железом сочится трава,
И где в сорок первом царице-пехоте
Особенно люто пришлось бедовать,

В хранимых корнями военных архивах
Взрывателем щерится ржавый снаряд -
Тут сраму не имут и так терпеливо
Несут...

Своя песня у всех видов,
Среди птиц, зверей, людей.
И им петь её не стыдно,
Выражая любовь в ней.

И для кур, крик петухов,
Соловьинной песни краше,
А корове рёв быков,
Лучше чем все песни наши.

На луну в тоскливом вое,
Чувства волк излил как мог.
Каркнул, ворон беспокоя,
Рыкнул грозно носорог.

И различных видов песни,
Ну никак, нельзя сравнить!
Запретим мы песню если,
Вид не сможет чужой жить.

Так что пойте — как вы можете,
Только пойте — всей душой!!!
Ведь что в песню...

Это чудная мера души испытания,
Увлекает соблазн в океаны мечтаний.
Он окажет услуги к великим запретам,
Восхищение он, счастье в розовом цвете.

Не приемлема скорбь, не приемлема злоба,
Виртуальное счастье,и снова и снова.
Настроений герой, в бесконечной улыбке,
Он всегда вас простит за любые ошибки.

Меж холодных теней он подселится мехом,
Увлеченный игрой умирает от смеха.
И воскреснув в тени, он готов на уловки,
Понимаете скоро,что снова в массовке.

Он великий король шуток...

Я ношу в себе тайну –
Великий Секрет,
и его я ни с кем не делю.

Но тебе я скажу, несмотря на запрет:
я люблю тебя.
Очень люблю.

Я пушистый комочек под сердцем ношу.
Я его шевеленья ловлю.

Без тебя не дышу, без тебя не пишу:
я люблю тебя.
Очень люблю.

Среди пёстрого шума чужой болтовни
я душою ни в чём не кривлю.

Ты теперь эту тайну со мною храни:
я люблю тебя.
Очень люблю.



22 – 07 – 15

Дворянка полустолбовая

Полудворянка столбовая,
Махровая, то бишь, — Толстая
Нет, — толстая, — сдержу я мат,
Если точнее, — просто – хамка,
Помесь еврейкой и цыганкой(?),
Возглавила «самоиздат» —
Семит-лошадка, подставная,
Представилась: — Руси гнедая,
«Школы злословия» пенат! —

«Мадам с собачкой» new формат
TV «Культуру» обновляют,
Клару и Розу представляют
С истории немецких врат.
Есфирь «геройская» Израиля,
Ждёт венценосную награду,
За «обезглавливание» дат.
А с ней...

Мир на своих и чужих поделили,
В нём уж давно, живёт каждый собой.
Служат законы в нём, денег злой силе,
Правя, запретов суровой рукой.

В мире у всех свой этаж, зона допуска,
И во дворцы, простой смертный не вхож.
Не проведёт, средь богатых он отпуска,
А демократия — сладкая ложь.

Хуже всего, от своих отошедшим,
Ставшим для них, потому не своим.
В мире чужом, свою нишу нашедшим,
Но в нём живущим, оставшись чужим.

Время то мчится, быстрее чем пули,
То ползёт медленней, всех...

Унесут меня однажды облака...
Унесут в страну Туманов Голубых.
Там останусь я... останусь навсегда...
Но тебя... не перестану я ЛЮБИТЬ.

Я люблю тебя всем сердцем… как умею...
Всей душою... каждой клеточкой своей.
Мне никто... никто другой не нужен...
Нет… тебя дороже и родней.

Ты не сможешь никогда мне запретить...
До самозабвения... ЛЮБИТЬ.
И пусть буду не любима я в ответ...
Только сердце ведь не знает слова НЕТ.

Ждёт меня в стране Туманов Голубых...
Колыбель из белых...