Запрете

Я остановлюсь, где Бога нет,
Замолчу и перестану слышать,
Не заплачу, не увижу Свет,
Ни к кому не стану сердцем ближе.
Не найдешь улыбки на лице,
Я без Бога не даю советы,
Все во мне живет, творя в Творце,
Все без Бога – для меня Запреты,
Ничего в меня не привнесет,
Никогда не умалит страданья,
Но Отец Извечный, только Бог –
Для меня и Жизнь и Упованье.
Только в Нем люблю своих детей,
Только в Нем долги я исполняю,
Только Он – Причина всех дверей,
Только Он мне двери открывает...

Когда животное глядит через плечо,
Мне почему-то больно и печально
И хочется спросить: Ну что еще?
На взгляд так брошенный, почти многострадальный.
Я этот взгляд из многих вижу глаз
Растерянный, с обидой, многозначный,
Глаза в глаза… встречаю и не раз,
А сам – хвост, лапы… и такой невзрачный.
Я мысль его ловлю и тем томлюсь:
Он понимает, думает, он – знает…
Такой, как я. Ему известна грусть
И, может быть, не раз сказать желает.
Как человеку говорю ему:
Не прогоняю, просто прогуляйся...

Красиво жить не запретишь,
Но в этом разве дело.
Меня ты друг опять смешишь,
И мне не надоело.

Твой оптимизм вселяет мне
Уверенность и веру.
Что жизнь прекрасна на земле,
Лишь все должно быть в меру!

Ну, вот и все, я умер, я убит
В бою неравном… С кем? С самим собою?!
Возрадуйся мой враг – примерный семьянин,
Ты одержал победу над любовью!

Любимая моя, союзник мой родной
Ты поняла – осады не сдержать.
Ради меня, пожертвовав собой
Решила, что пора без боя отступать.

Но нет мой враг, меня не победить!
И душу в плен тебе я не отдам,
Не запретишь кого люблю, любить.
Я душу отдаю своим стихам.

Я в них вложу отчаяние и боль
Израненного сердца, крик души…
Любимая моя, союзник...

Заповедная Русь изначальная,
Неподвластна ветрáм и годáм.
То задорная ты, то печальная,
Я тебя никому не отдам.

На перине из сена душистого
Засыпаю и снова проснусь
И в зерна, колдовство, золотистого,
Верю я, заповедная Русь.

Не сумеют запреты и стражники
Буйный нрав и веселье унять.
Знают только повесы и бражники,
Как в России умеют гулять.

Обрывая черемухи майские,
Мы надеемся в счастье прожить.
Знают только посланники райские,
Как в России умеют любить.

В бездне лет...

Твоё не получив благословенье,
Я лишь сильней и непокорней стала.
Неужто думаешь, что я бы отступила
И на колени пред тобой упала,
И стала умолять бы о прощении,
И говорить, что я была неправой?
Не нужно мне твоё благословенье!
Оно – всего лишь горькая отрава.
О, как я счастлива, что мне и не придётся
Испить его и стать во всём послушной!
Но ты ж найдёшь другой коварный способ,
Другим путём отравишь мою душу.
Но я сильна и нипочём мне зелья,
Косые взгляды, глупые запреты,
Душа моя...

Лазурный луч скользил по морю гладко,
приворожив сияньем серебра.
И долгий ливень целовал украдкой
песчаный замок пляжного двора.

Прольется дождь, не замедляя хода
и смоет хрупкий домик на песке.
Оставив мне лишь тень слепых находок
и мокрый след на именном платке.

Маяк сигналит встречным пароходам.
Идилии, казалось, большей нет.
А я спешила к штормовавшим водам,
чтоб наконец, понять, чем дышет свет...

Фонтаном бьют жемчужные рассветы,
и росы разольют аквамарин.
Лишь сизый...

Забыть тебя я не пытаюсь,
Зачем, когда в душе тепло.
Тебе как на духу признаюсь,
Что счастье рядом, не ушло.

Ты ничего мне не ответишь,
Ты как обычно промолчишь.
Судьбу, я знаю, не изменишь,
Но ведь любить не запретишь.

Прости, что так все получилось,
Прости за нежность, и за страсть.
Ты мне сегодня вновь приснилась,
Родная, ты моя напасть.

Наслаждайся жизнью, что поделать…
Наслаждайся, Бог тебе дает,
Пей, гуляй, танцуй, сиди без дела,
Наслаждайся, если повезет.
Наслаждайся, не томись в печали,
Радуй сердце, поднимай свой дух…
Только в наслаждениях едва ли
Видишь ты Даянье Божьих Рук.
Наслаждайся жизнью, что поделать
Наслаждайся, Бог тебе дает,
Только мысли, помни – есть пределы,
Только знай – и испытанье ждет.
Наслажденье – это отдых жизни,
Бог переключает так тебя
И дает безумнейшие мысли,
И ведет к страданиям...

Разбилась чашка о слова,
И кровь по полу расплескалась,
Любовь была лишь из стекла
А может, просто обозналась…
Я чашку клеить не хочу,
Пусть сердце бьется на свободе,
Так странно, но ведь не кричу,
И не схожу с ума я вроде.
А завтра вымою паркет,
Осколки выброшу из дома,
И на страдания – запрет,
Не будет слёзного синдрома.