Запомни

Огни заката догорели,
И наступила снова ночь,
Мы друг на друга посмотрели,
Прогнали мысли свои прочь.
Они сейчас не пригодятся,
Любви хватает нам двоим,
Но чем же ночью нам заняться?
Перед вопросом мы стоим.
Включить нам снова телевизор,
Или на балконе поторчать,
А может вынести на мусор,
А заодно и погулять?
Мы мусор вынести решили,
Пошли на улицу вдвоём.
Зачем тогда мы так спешили,
Что встретились в кустах с бомжом.
Наткнулись на него случайно,
А он подорвался с места, и бегом...

Осенний вальс кружит листок
На ветке тополиной.
Последний раз букет принес
Ромашки голубиной.

Приходит грустная пора
Природы увяданья.
И ты посмотришь мне в глаза
С улыбкой на прощанье.

Пусть грозы буйные гремят
И холодно, и сыро.
Но я запомню этот взгляд
И милую улыбку.

Последний вальс кружит листву
По мокрому проулку.
Уходишь ты. Я ухожу.
И каждый в свою зиму.

Уходят юность и ошибки...
Уходят счастье и любовь...
И лишь струна на старой скрипке
Фальшивит,будоражит кровь...

Уж не вернуть того что было...
Не угадать,что суждено...
А то,что есть,уже не мило...
Что было,то уже прошло...

Я оглянусь назад...там годы
Давно переросли в века...
Несется вдаль,меняя воды,
Одна лишь жизнь...Одна река...

Она впадет когда-то в море,
Забудется и пропадет...
А ручеек,возможно,вскоре
Пробьет дорогу,путь найдет...

Но только кто его запомнит...

Как только пробудившись от безумия,
Отринув ложных устремлений след,
Я вышел к берегу раздумия,
Махатм Востока понёс завет.

Завет тот выстрадан немногими,
Кто был Иерархии звеном,
Звучащим благовестом утренним,
Великим Сергием крещённым торжеством.

Дух мира всех пророков явленный,
Прибитых камнем иль крестом,
Ужель и мне идти прикаянным
Судом невежд и толпы мотовством?

О Отче, Истину принявший с уст моления,
Дай тем Кто слышит горний мой совет:
Прийти принять...

Чёрные твои глаза, как я хочу смотреть в них!
И каждый раз я в них влюбляюсь,
Я красоте их удивляюсь,
Запомнить взгляд я твой пытаюсь.

Давно хочу я отгадать,
Что мне глаза твои хотят сказать.
Никто не может это знать,
Сама должна я отгадать.

Твои глаза спокойные, как горы,
Красив твой взгляд, как зимние узоры,
Они глубокие, как море,
В них утопает моё горе…

Твои глаза, как будто бездна,
Загадками которая полна.
И шумная прибойная волна,
И вновь пришедшая...

Я была звездной пылью
И травою под лапой медведя,
Краем острой скалы
И морскою водой.

Сто веков проплыла
Чистым облаком в небе.
И подснежником малым
Укрывалась травой.
А потом сто веков
В океане я в жизнь прорастала.
И волчонком неслась
За оленями в бой.

Меч стальной над челом
я кому-то венчала
А теперь первый раз возродилась
собой.

Я была звездной пылью
И травою под лапой медведя
Краем острой скалы и морскою водой
Но запомнила точно
Нет важнее на свете
Чистой...

Я прошу тебя, еще на миг останься,
И побудь со мной наедине.
Пусть твои друзья куда-то мчатся.
Здесь вдвоем мы в полной тишине.

Крепче ты сожми мои ладони,
Прислонись к пылающей щеке.
Я же навсегда хочу запомнить
Сердце, что не даст упасть слезе.

Знаешь ты, что скоро расставанье.
Взгляд твой грустен, скорби не тая,
Нежности прощальной излиянья
Не щадишь ты, милый, для меня.

Почему же к нам судьба жестока?
Как же можно у меня тебя отнять?
Нам с тобой часов осталось сколько...

Когда ты смотришь в её глаза,
Тебе становится не по себе.
Когда ты разговариваешь с ней,
Огонёк, разгорается в твоей душе.
Но только ты заявишь о любви,
О страстной, о своей,
Даже мысли у неё не будет уйти,
И ты тогда уйдешь – да поскорей!
***
Сказать мне надо что-то,
Хотя боюсь, не знаю почему.
Любил … а может я люблю?
Кого, тебя? Но почему?
***
Ведь ты не та, которую любил,
Ты изменилась в сторону плохую.
Ведь ты не та, которую Я любил,
Тогда зачем мне врать, любил я не такую...

На Кандагаре в "Черном пюльпане"
Нас было трое, и груз мы везли,
Груз необычный, совсем не привычный,
Груз "номер двести" доставить должны.
Трассеры тихо "вспороли" все небо,
Горы "укрыты" туманом крови,
Груз "номер двести", мы кажется вместе
С тобою погибнуть сегодня должны.
"Духи" сдурели, строчат пулеметы
Ночью, как днем, что не видно луны.
Только машина и рота пехоты
Нас прикрывают - Но мы не ушли!
Тихо дымится кабина пилота,
Санька упал головой на штурвал,
Я понимаю - лететь...

В преддверии, разлуки с ним,
Она старается запомнить,
Это - святое выражение, его глаз.

И вызвал поток слез, не дым,
Ее потерю, нельзя ни чем восполнить,
И это растование, вспомнит, много, много еще раз.

И роль судьбы, играет мим,
Он должен пустоту, эту заполнить,
Несказанных всех слов и фраз.

Кто, этой грусти эпоним,
Забылось все, уже теперь не вспомнить,
Закончен их мечты рассказ.