Заплачь

Боль мне сердце потрогала,
С тобой рядом другой.
Но пройду рядом-около,
Лишь кивнув головой.

Вот и всё, и не стало нас,
Есть теперь ты и я.
Мал любви, твоей был запас,
Ты теперь не моя.

Что ж, иди и Господь с тобой,
Не заплачу вослед.
Дай любви тебе Бог большой,
Для тебя, меня нет.

А я сердце разбитое,
Соберу из кусков.
Не подам, даже вида я,
Что выть волком готов.

Сердце сжавшись всё, вздрогнуло,
Ты стоишь не со мной.
Но пройду рядом-около,
Лишь кивнув головой...

Вспоминая анекдоты.

Решила я развеять грусть.
По магазинам пробегусь.
Ведь скоро Новый год.
И муженек пойдет со мной,
А то он дома; как чумной.
Весь день спит, ест и пьет.

Пошли. Всего купила я.
Придут родные и друзья.
Гостей не миновать.
Конечно, станут поздравлять.
Пить будут, есть, всю ночь гулять,
А утром лягут спать.

Копченой колбасы, икры,
Игрушек, всякой мишуры,
Конфет, еще, взяла.
А раз уж праздник, все равно.
И елку, тоже, заодно,
Для нас приобрела.

Есть дома...

Я родился, где морозный морок
Убивает всякую мечту.
Я родился там, где в минус сорок
Замерзают птицы на лету.

Для кого-то будни - это драма,
Для кого-то будни - это смерть.
Мама, мама, лишь родная мама
Этих птиц пыталась отогреть.

Всё домой замёрзших приносила,
Поливала тепленькой водой,
И не раз кого-то оживила,
Это чудо - воробей живой!

Мама, мама, я сейчас заплачу!
Сколько воробьёв и голубей!
Ты мечтала всё переиначить,
Сделать мир немножечко добрей!

Но не может...

В изначально нетронутой чистой душе,
Среди хаоса жизненной смуты,
Я, Одесса, себя посвящаю тебе:
Жизнь свою до последней минуты.

До слёз молчаливых, люблю тебя мама
В своих снах в твои двери стучу
Я как старый поэт над горящей лампадой
Пишу о том, как с тобой быть хочу...

Шаг за шагом проносятся дни и часы,
Дышат нежностью воспоминанья,
И летят они, словно живые цветы,
Устилая дорогу к свиданью.

Быть с тобою всегда я, Одесса, хочу,
Лишь об этом мольбы мои к Богу.
Все отдам...

Яков Есепкин

СИЕСТЫ У ГИАД

• «Постсоветская литература, существующая в метафизическом формате, обрела имя и тут же начала от него избавляться. На этот процесс ушли десятилетия, за это время на сумрачном фоне Есепкина мелькали самые различные персоналии, от Вознесенского и Евтушенко до Пелевина и Толстой.»
Г. Маковский

I

Бледный воск мишурою златой
Увием, паки свечки тлеенны,
Се и розы полны темнотой,
И ваяния пиров изменны.

Хвоя, хвоя, гори для иных,
Заждались мглы и маков...

Ругались, будто на базаре, -
То денег нет, то мысль не та, -
А всё же лампу заказали,
Казистенькую, в цвет крота.

Полдня за компом просидели,
И из десятков взяли ту,
Чтоб для одной служила цели:
Светить творящей красоту;

Быть вышивальщицей непросто,
Глаза страдают и спина,
А лампа, если свет не жёсток,
Помочь трудяжнице должна.

...Заветнейшую из коробок
(Заплачено из честных средств),
Прямоугольную, как гробик,
Вручил усталый продавец.

И вот, как не было разлада
Из-за...

Небеса, небеса пощадите,
Я за всё заплачу вам душой.
Отпустите меня, отпустите,
Из судьбы, из дороги Земной.

Отпустите меня, отпустите,
Из тупой безнадёжности дней.
Из жестокости гневных событий,
Из проклятия жизни моей.

Отпустите иль дайте хотя бы,
Отдохнуть мне душою чуть-чуть.
Чтобы вытрясти всё в ней ухабы,
Не могли, оборвав жизни путь.

Отпустите меня, не тревожьте,
Тьмой кошмара горячечных снов.
Сохраните, печаль не умножьте,
Сберегите от лживости слов.

Пощадите меня...

Я скажу тебе тихо так, чтоб не услышали львы,
ибо знаю их норов над обсидианом Невы.
Ибо шпиль-перописец выводит на небе «прощай»,
я скажу тебе нежно, дружок, я шепну невзначай.
Всё темней и темней, и страшней, и прохладней вокруг.
И туда, где теплей, скоро статуи двинут — на юг.
Потому и шепну, что мы вместе останемся здесь —
вся останешься ты и твой спутник встревоженный — весь.
Они грузно пройдут, на снегу оставляя следы.
Мимо нас навсегда, покидая фасады, сады.
Они дружно пройдут...

Называть не надо
Бабою ягой!
Я колдунья? Правда?
Веришь, дорогой?

За окошком осень,
Милый, не серчай.
Нет, не зелье вовсе,
Пьёшь - зеленый чай.

Я сейчас заплачу,
Я Яга? Скажи!
С губ моих горячих
Зелье оближи.

Я, да разве бабка?
Страсти не унять,
Поцелуй-ка сладко
И пошли в кровать.

Нынче темной ночью
Всё для куражу.
И тебе я точно
Бабку покажу!

Вот оно веселье,
Боже, что творим.
Если бы не зелье,
Ты бы стал моим?

Октябрь. Заплачем. Заплатим
За жизнь и за электричество пени.
- А можно хоть на год вперед?
- Да на кой тебе на год?
Осталось - то с Гулькин.
А мне все до рюмки диеза,
До лампы, до фени.

Курлыкают голуби,
И на скамейках бабульки
Остывшим углем, а не тушью
Октябрь подводит сплошные эскизы,
Вкушая листву, как голодный
Эстет декаданса:
Зима оглушает вас сверху,
И только немножечко снизу,
Даруя, рыдая и радуя бег
Перманентного транса.

О Будда, куда тебе
С великосветской своею...