Занавес

Листопадом зори.
Зори - в листопад!

Листопадом небо.
Небо - в листопад!
.
Листопадом море.
Море - в листопад!

Что осталось?
--Воля.
Радугой наград.

Расцветая в зорях,
Небом голубым
Плещет жизни море
В побеждённый Рим.

Нежность на ладони
С неба сентябрём
Лоскуток уронит--
ЗАнавеси в Дом.

Претензия
Однажды, в сотый раз, поплакав, дамы,
Решили вдруг итоги подводить,
Все обобщить претензии и драмы,
И в Высший суд их здраво доложить.

«Мол, так и так, Бог создавал Мужчину,
Подписывал и принимал проект,
При всем при том нет никакой причины
Его не совершенствовать вовек!

Во-первых, мы хотим, решили дружно,
Чтоб предписал ОН всем мужчинам БЫТЬ,
Ведь нам так под рукой иметь их нужно,
Мы так хотим им верить и любить!

Мы, в принципе, наверное, согласны,
Им улыбаться...

Окна плотно занавесил,
Белый свет не мил.
Захлестнула всё депрессия,
Как разлитый Нил.

Может сине-чёрный ворон
Здесь когда-то жил,
Постоянно грусти полон,
Гнёзда скорби свил.

Раскололись мысли вдребезги,
Будто кто-то бил.
На душе темно, ни зги —
Грязно-мутный ил.

Сколько можно в иле мокнуть?
Дождь неделю лил.
Подойти открыть все окна
Не хватило сил.

а прочие? а впрочем, ерунда кто и когда
не всё едино, рассыпаны все кости, да в
корзину, как пепел, как кремация души,
чего разрушим, иль похерим, чего найдём
или сумеем, «а судьи кто?», сословия
иль касты, а может ветер, вихрь атласный,
что всё развеет, разнесёт, посеет иль опять
пожнёт, свобода автора известна, цензуры
что внутри ему не разорвать,иду ко дну,
к зачину, где точка приоткроет чинно или
опустит покрывало, иль занавеси опахало.

О, назначенный мне час!
Не скажу, что б я скучал…
Но за занавесью лет
Очертанья различал.

За недвижимой горой
То всходило, то садилось,
Солнце, словно что ни день –
Умирало и родилось.

Так и я, при каждом вздохе
Умерев и вновь родясь,
Усыплял воспоминанья,
В душу новую рядясь.

Только выше этих ликов
Лик Пречистый воссиял,
Он, не ведая о сменах,
Их в себе соединял.

И теперь, когда навстречу
Соберусь к тебе, увы! –
Может, вовсе не замечу
В перемене новизны…

Центр тяжести –
мягкая поступь кошки
в тихом вечернем свете.
Сердце уюта –
тёплый бокал вина.
Для полноты букета –
прядь женских волос
на пальцах.
Невольно
обманываю себя,
что так было и будет.
Но пепел на чёрных висках
бесцеремонно
падает на пол.
Прохладно.
Время пить чай.
Разглядываю
пурпурные капли вина
в области сердца
на белой рубашке.
Не отстирается.
Минуте молчания
в рамках минуты
становится тесно.
Мягкая тень кошки
теряется за портьерой
осеннего занавеса.

С улицы, ночь занавесив,
Окна тьмой, в дом заползла.
Лодкою всплыл в небо месяц,
Стала прозрачною тьма.

Ветер — и дерева тени,
Пляшут, в движенье ожив.
Пень, весь замшелый и древний,
Тёмным пятном от нас скрыв.

Раненым зверем сирена,
«Скорой», на трассе вдали.
Облака мутная пена,
Тенью коснулась Земли.

Тихо, сирена вновь смолкла,
Лес вдоль дороги ожил.
Ветер попал в куст в потёмках,
И в нём застряв, стих без сил.

Ночь, время тёмное суток,
Как вурдалак, клёна тень.
Машет...

ВЫткав плащик пелеринку,
Симпатяга паучок
ЗанавЕсил уголок
Серебристой паутинкой

Рады снегу каждый куст и деревце,
В белое одевшись, как в меха;
И Декабрь, зимы-старухи первенец
Тихий был, а мать была лиха.

Сам и не заметил как отцарствовал -
Всё шептали братья: Не пора ль?
Правили надменно и неласково
Брат Январь и младшенький Февраль.

Ветры одного по-пёсьи бешено
Выли и носились без ума,
А другой морозил, оборзевший, но
Как гордилась ими мать-зима!

С длинными растрепанными космами,
Строгая, холодная как смерть,
До поры, как прочь бежать пред вёснами...

Осенние дожди дорожки слёз по стёклам,
Дорожки по щекам отчаянье в глазах,
Когда всё серо в небесах,
Всё от воды промокло,
Тогда прохожие бегут в дождевиках,
И, как щитами, прикрываются зонтами,
Они мне кажутся большущими грибами…
Они спешат в дома, в тепло.
И занавесив шторами окно,
Укутав пледом ноги, пьют чай,
И забывают про тревоги .
Отчаянье сменяется покоем.
В квартире нега и уют,
И кот пушистый тут как тут,
Мурлычет песенку свою,
И принимаем мы его игру...