Замков

Мне страшно с Тобою встречаться,
Страшнее бояться Тебя.
Ты призрак чужого несчастья,
Но я содрогаюсь скорбя.

Вечерней знакомою тенью
Вдруг рядом, а то впереди…
Хотя не старуха – дуэнья -
Настырной опекой вредить.

Но если своими руками
Коснёшься внезапно меня –
Я стану похожей на камень
С безумною жаждой огня.

Доносятся стоны и крики
Из той самой спальни Бриссак…
И меч вновь убийственно прыткий
Чуть выше попавшей впросак…

Я вижу, как Дама в зелёном
Скользящей походкой...

Пляшет вьюга у ворот,
Ох метелица.
Диким голосом поёт,
Что не стерпится.

Что не слюбится уже,
Ох не сбудется.
Не прикажешь что душе,
Жить не хмуриться.

А ворота на замке,
Не откроются.
Сердце бедное в тоске,
Ох заходится.

Ох зачем вы Небеса,
Беспощадные.
Жизнь препятствий полоса,
Дни неладные.

Пляшет вьюга у ворот,
Ох метелица.
А сердечко счастье ждёт,
Ждёт надеется...
Марковцев Ю.

Звучат планеты как колокола
А солнце главный колокол системы
А Бог звонарь он очищает ауру вселенной
И вечным чистым звоном несет гармонию любовь и равновесие
На нас влияют все планеты
Мы как в теплице в своей параллели
И что творится там за дверью
Нам скоро предстоит узнать
И нужно нам менять к земле подход и отношенье
Волны великих вод,в шторм создают свой инфразвук
Который сводит моряков с ума
Нам так еще мало известно
Что там под нами и над нами
Мы только начинаем углубляться
И...

Я пыталась слова отыскать, чтоб зеркально
Отразить рок событий и суть перемен,
Но здесь все за пределом, во снах и ментально,
Словно призрак прошел сквозь незыблемость стен.

Я хотела тот воздух пощупать руками,
Здесь слияние душ как слияние тел.
Но фантом, не желая сидеть под замками,
Из под рук ускользал....улетать не хотел.

Он в душе поселился моей как хозяин,
Он - энергии всплеск и Вселенной разряд,
Не коснуться рукою - ведь он нереален,
Но я кожей своей его чувствую взгляд...

Вот и всё...
Оставь попытки за горизонтом.
Вот и всё...
И хватит себя винить.
Время стремиться к другим высотам!
Пора другие замки возводить!
Вот и всё...
Разорвана последняя цепочка,
Крути шальной Фортуны колесо.
А здесь, теперь лишь маленькая точка.
Спектакль окончен.
Вот и всё!

Время пылью, время пылью,
Сделать сможет камень скал.
Моей птице счастья крылья,
Судьбы ветер поломал.

В конце улицы высока,
Гора лесом поросла.
Над ней солнце, неба око,
Полон взгляд его тепла.

На горе видны руины,
Раньше крепость была там.
Гордо глядя вниз с вершины,
Плыть мешала облакам.

Беспощадно время — рушит,
Замки, страны, города.
Забирает даже лучших,
Оно в Лету — навсегда.

Пролетят века и былью,
Станет всё, что есть в сейчас.
Тела прахом, горы пылью,
Сделав...

I

В вечерней акварели улиц
теряется твой силуэт,
но остаётся,
словно пульс
в горящей летописи лета,
улыбки лоск.
И на полях
шуршащего дождя,
что флейтой льётся
в чуткой пустоте,
что застывает ожиданьем
в воске окон
(там, где наука ждать -
всему второе имя),
в плену ветвей,
укрывших неба иней,
кто-то прочтёт
(незримый
и далёкий)
простой набросок,
тонкий эпизод,
и тоже одиноко
улыбнётся.

II

Вечернее вино
в бокале неба.
Будь безмятежно пьян.
В прихожей лета...

Кровь нисана с гортензий сольем,
Вспеним ею златые куфели,
Чти скитальцев ночных, Вифлеем,
Подавай им вино и трюфели.

Что ж успенных сильфидам корить,
Буде юность веселие имет,
Станем граций чудесных мирить,
Наши ль звезды тлеение снимет.

Челядь спит, во смуге ободков
Мы одне, в сукровице незвездной,
И не алчем вина и цветков,
И с Уранией плачем над бездной.

II

Челядь злая в лакейской сипит,
Ледяные рейнвейны у Цилий,
Кто сегодня во Аде не спит,
Вот мелки – их гасили меж...

Готический замок внезапно
В лесу предо мною возник,
И ливня холодные капли
За мой потекли воротник.

В секунды нежданно стемнело,
Блистание молнии, гром!
Нечистого духа вдруг дело
Я всем ощутила нутром.

И ворон вещает на древе:
- К несчастью такие дела!
- Совсем видно пусто во чреве –
Я масла в огонь подлила.

По лестнице призраки бродят -
В безмолвии вниз и наверх…
И замок ужасных отродий,
Как будто мне ставит барьер.

А в залах танцуют скелеты
Торжественный свой менуэт...

«Есепкин каноничнее Пушкина и сокровеннее Бродского, но его эсхатологическая гениальность претит массовому сознанию и коллективному бессознательному современников. Отсюда вынужденная элитарность последнего великого столпника.»
Ю. Лотман

XXI

Ирод, Ирод, се брашно твое
И в амфорах вино ледяное,
Алавастром ли, гипсом остье
Смерть забелит - мы виждим иное.

Колоннаду и сад обойдем,
Не четверг, а серебро лиется,
Во златых кашемирах блюдем
Тайность вишен, пусть Хала смеется...