Замки

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»


Портреты юдиц в Эпире

Двадцать первый фрагмент

Ядный шелк обовьет рамена
Гостий пиров, гадалок склепенных,
Несть пророков, благих имена
Как учить меж начиний злопенных.

Что и плакальщиц неб оглашать
К требе дней, ледяные пасхалы
Всё мрачнее, царей воскрешать
Суе ныне, их терния алы.

И одесно юдицам сеим
Пир алкать, где легко бронзовеем
В черных снах мы и еле стоим,
И от холода ночи трезвеем.

Сорок третий фрагмент...

Счастье ложками – лихо приправой,
Слезы градом, а после улыбка в душе.
Жизнь бывала порою неправой,
Разрешая мне выбрать дорогу к себе.

Посмеешься, поплачешь, улыбнешься, скривишься.
Жизнь, она как игрушка - калейдоскоп.
Иногда за желаньем бежишь и стремишься,
А получишь…и скука - тоска разберёт.

Здесь полоска, а там семицветьем отрада,
Тут забор, и калиточка в нём без замка.
Повернешь не туда, а окажется так всё и надо!
Жизнь – шутница, забава – судьба!

© Copyright: Надежда...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»


Портреты юдиц с лилиями

Тридцать седьмой фрагмент

Феи ночи к одесным столам
Занесут о серебре пасхалы,
Мы ль угодны еще ангелам,
Господь-Бог, наши вретища алы.

Льет сумрак Византея, одно
Будем чаять небесные хоры,
Пусть начиния полнит вино
И зефирность вседарствуют Оры.

А юдицам дадут балевать,
Халы вымесят Цины и Леи,
Мы начнем с их шелков обрывать
Перевитые кровью лилеи.

Сорок пятый фрагмент

Королевские гербы в тени...

Равна сила желания силе запрета,
Непонятное тайною, ум манит наш.
Умолчав, оставляя вопрос без ответа,
Повод тем для фантазии, сплетнику дашь.

Но не всё явным, тайное, станет на свете,
Что-то время собой, превратить сможет в прах.
Что-то, с тем кто умрёт, уйдёт в мир иной вместе,
Что-то, кто-то когда-то сожжёт на кострах.

Потому мир загадок всегда будет полон,
Потому в нём с обыденным рядышком тайна живёт.
И быть может об этом кричит в небе ворон,
И быть может об этом нам знак...

От сладостей у рыжей королевы
под старость впали щеки, от зубов
остались только черные обломки,
и правильно - зачем ей свежий рот,
когда сэр Дадли умер и народ
давно уже наследника не ждет,
и бродит смерть по коридорам замка,
и королевской мантии изнанка
пропитана старушечьей тоской -
зачем ей рот, бедняжке, боже мой,
для смеха, Яков, не для поцелуев,
но это горький и холодный смех,
смех королевы, потерявшей всех,
опасный для придворных чистоплюев.

Не причитай - судьба моя ужасна...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Бальзамины

Девятый фрагмент

Привидения замков пустых
Нам волшебную ночь обещают,
Пышен хором емин золотых,
Нег картены альковниц смущают.

Сколь чудесны ваяния тьмы,
Как еще и царевны беспечны,
Их плененны аурностью мы,
В тонких фижмах юнетки всемлечны.

Ах, восстой и следи, цвет ночной
С локнов злых герцогинь совлечется,
И под миррой свечниц ледяной
Кровь на раменах дев запечется.

Двадцать седьмой фрагмент

Млечный август горит, исполать...

Сорок сороков

Сорок сороков прибавляются,
Сорок сундуков открываются.
Сорок замков отпираются,
Сорок сороков у меня пополняются.

Что в сундуках лежит?
Что прибавиться велит?

Сорок сороков мудрых слов,
Сорок сороков добрых даров.
Сорок сороков повторяю,
Себе мудрости, добра и блага прибавляю!

© Copyright: Надежда Мунцева, 2021
Свидетельство о публикации №121052701639

Яков Есепкин

Палимпсесты

Млечный цвет граната

Девятый фрагмент

Нощно станут зерцала сиять
И огни будут ровно клониться,
Яко суе к теням вопиять –
Время Божиим ангелам сниться.

Это мы ль во обрамниках мглы
Цветь лием, всепрощально сияя,
Нас ли эльфы садят за столы
И отравою потчуют, Ая.

Так лишь, может, иродицы мстят
Бледным юнам и принцам калечным,
И, ярясь, мимо замков летят,
Свитых цветом томительно млечным.

Тридцать второй фрагмент

Чермной цветью сангины виют...

«Как бабушка Арина, скажем: «Исправимо»,
А клубок волшебный пусть поведёт туда,
Где судьбой указана нужная стезя».

Так в одном селении жил да был Иван.
Жил он при Имении, был туда он зван.
Брат его двоюродный здесь хозяйство вёл,
Попросил сородича, чтоб и тот пришёл.
Дочка же хозяйская в Ивана влюблена,
Только не по статусу – знает то сама.
Марья всё печалится: как с любимым быть?
Или же не маяться и его забыть?
Бабушка учуяла – внученька в слезах.
Говорит ей: «Девица, не...

В заснеженных обветренных долинах,
Где слышен вой голодных волчьих стай,
Стоят старинных замков исполины,
И лёд озёр сверкает как хрусталь.

Там одиноко дремлет у камина
Придворный шут и признанный поэт,
На нём костюм и маска Арлекина,
Но зрителей уже столетье нет…