Замечали

На прожаренном песочке
Возле мутного ручья
Крокодил вязал носочки.
Для себя (замечу я).

Он уже связал жилетку,
Шапку, шарфик, поясок.
Стопкой всё сложил на ветку,
А жилетку - на песок.

Мимо шла змея гадюка.
Нет, скорей всего, ползла.
И внезапно: - ну-ка – ну-ка -
Зашипела не со зла.

Зашептала вдруг шипуче:
- Ах, как я себе хочу
Эти вязаные штучки,
Эту шапочку ничью.

Эту тёплую жилетку,
Этот милый поясок.
(Пояски ужасно редки)
И ещё хочу носок!

Как же тут не...

здравствуй, сторонний
мимопроходец
это долинный
термитов народец
каждый невзрачен
ростом малы
только толпою
они удалы
вместе собравшись
валят других
раньше похожих
счас не таких
в этих признаньях
есть негатив
зависть играет
вечный мотив


Песня термитов:

вместе собравшись
с песней идем
гор испугавшись
башню снесем
это спасенье
наших долин
от леденящих
снежных вершин
вот они всюду
вечно стоят
к нам не пропустят
ищущий взгляд
были бы силы
свалили б и их
выскочек...

Не стоит бисер перед свиньями
Метать! А свиньи кто?
Все те кто, отмахнувшись ангельскими крыльями,
На рыло променял своё лицо.

Но, если видишь ты в глазу чужом
Сучок, а вот в своём бревна не замечаешь,
Не Божьим судишь всех, своим судом,
И ближнему ошибок не прощаешь!

Кто сам тогда? Скорее мне ответь!
И не спеши судить, не разобравшись впредь.

Июль, 2005 г

Седой туман прощальным поцелуем
Касается холодного стекла.
Он был влюблен в немножечко святую
(Потом она порочной умерла).
Он ей читал постылые молитвы,
И пробуждаясь в полночь ото сна,
Он понимал – ее душа закрыта,
И у нее сейчас опять весна.
Она ему покоя не давала
Ни днем, ни ночью, ни в вечерний час…
Она во мраке как звезда сияла –
Рождалось утро, и ее свет гас.
Но он готов был верить в эту сказку:
Ее пороков он не замечал –
Лишь только бы ему дарила ласку.
Она дарила. Он ее...

Поднялся занавес. Погашен в зале свет.
Портер молчит в нелепом ожидании.
А там, на сцене – нашей жизни бред:
Мечты, надежды, глупые желания.
С восторгом замирает первый ряд,
Как будто бы еще никто не знает,
Что каждый миг со сцены повторят,
Утрируют и злобно обыграют.
В героях мы не узнаем себя,
Смеемся, плачем над своей судьбою.
И верим, что предать любовь нельзя,
И похоть часто путаем с любовью.
В спектакле видим подлость и обман,
А в жизни – лидером лжеца мы называем.
Как нас...

Когда огонь души погаснет , как свеча,
тогда с судьбою нужно примириться,
а если любишь, сердце распахни,
чтобы стрела Амура в него смогла вонзиться.

Не отводи глаза и не ругай того,
кто за тобою ходит тенью,
и не ищи богатства, а ищи добро,
ведь в нашей жизни много наваждений.

Любовь познай ты с чашею вина,
и за глотком глоток, средь сотни судеб,
но эту чару ты испей до дна,
и не жалей, что голова хмельною будет....

Ты жизнь увидишь с новой стороны,
узнаешь ты того, кого не...

я люблю тебя,
люблю тебя всем сердцем,
как не любила никого и никогда.
я увидела тебя на перемене,
и влюбилась сразу, как дитя.
как жаль, что ты меня совсем не знаешь.,
и меня не замечаешь.
поверь, мне нужен только ты,
и о тебе, любимый мой, все мысли и мечты.

Кабы ведать, кабы знать
Суженого, где искать?
Не томиться от разлуки.

Выбегу к нему навстречу,
Если из окна замечу,
Рысью мчится принц ко мне
На арабском скакуне.

Кабы ведать, кабы знать
Ждать тебя, или не ждать?
Горьких слёз не проливать.

Июль, 2005 г

По краю крыши
Идти, не обернувшись,
Смотреть на тучи,
Грозы не испугавшись.

На минуту уйти
Далеко от земли,
Забыть кто ты
И небеса найти.

Не слышать слов,
А слушать птиц.
Не замечать плохих снов
И влажных ресниц.

Упасть и не вставать,
Отдохнуть от суеты,
А потом бежать,
Друзей не забывая на пути.

По льду скользить,
Хоть и в первый раз,
У холода принять
Безразличие для нас.

На пол прилечь
В пустынной комнате,
Далёкий край завлечь,
И там найти спокойствие.

приговоренная музыка
доигрывает такты последние
перед тишиной окончания

на грани существования
дышит необратимой гармонией
но словно уж нет ее

между началом и концом
неизъяснимость бытия
за кругом чертит круг

намечено к восшествию
замечено к познанию
помечено к упадку

признания в сокрытой тайне
наружу боль сладкая
выпорхнутая с облегчением

и, поглощенная бездной отсутствия
стала вечной легендой
вернувшаяся в космос душа