Залив

Тихим трауром музыка льётся
Зал прощаний заполнен людьми.
Гроб дубовый, сердце не бьётся
Попрощаться с тобой мы пришли.

Мать с отцом в изголовье рыдают
Поминальные свечи горят.
В подсознании себя обвиняют
И печально на дочку глядят.

Очень часто в сердцах мы ругаем
И клянёмся, в век не простим.
Но, при случае, локти кусаем
И жестоко за это казним.

Катафалк весь усыпан цветами
В белом платье невестой лежишь.
Совсем юное, детское тело
Кто-то в зале сказал, словно спишь.

Ты...

Её походка сводит всех с ума...
Разлёт волос, и тонкие черты...
Прекрасны бёдра, стройная нога...
А груди! как фантазия мечты...
Она цинична, и всегда пряма...
Характер и манеры - у царицы...
У всех мужчин колотятся сердца...
Когда дрожат её пушистые ресницы...
Она охотница, волчица средь собак...
Любого укротит она умело...
Наступит мимоходом на сердца...
Ей интересно только ваше тело...

Увидев Вас, прищурив глаз, я знаю всё заранее...

Увидев Вас, прищурив глаз, я знаю всё...

Зимний день. Обыденный для многих.
Самолеты... Перелёты… Радость встречи…
Только… неизвестный смертник… бомба...
Взрывом жизни близких искалечит...

Дым и крик заполнят зал прилёта.
Страх и кровь… И вера, что спасут…
Вновь обычные российские герои
На носилках раненных несут…

Были… Были счастливы… Любили…
Планы строили… Грустили и мечтали…
Проще говоря, все эти люди просто жили
И беду предвидели едва ли…

Вновь терракт разделит жизнь на «до» и «после»…
Снова чудо совершают...

Мой демон спящий, разбужу ли я тебя?
Когда расправив крылья, с огненным дыханием,
чернее ноченьки, белее дня
скользнешь ты дерзко под собора колыханье.

Огнём ударишь по очам икон,
и возлетишь под купола собора,
и новый установишь ты закон,
и задымится жёлтая просфора.

Ты долго спал, и сколько ж можно спать?
Когда вокруг – всё боль, её блистание.
Когда и жизнь так просто можно взять,
и затушить, как свечи трепетанье.

О, демон, дерзновенные взор и стать!
Я видел сон, и сон был...

В кафе за столиком знакомым
В уютно приглушенном свете ламп
Я коротаю вечер с чашечкою кофе ,
Надеясь вновь увидеть тебя там.
Темнеет... Дождь выстукивает гаммы
По черному асфальту мостовой,
Я тороплю счастливый миг свиданья,
Едва справляясь от волнения с собой.
Ты наконец пришел, и в зале ликованье.
Идешь, уверенный , что жизнь лишь для тебя.
И я тобой любуюсь затаив дыханье,
Чуть опустив счастливые глаза.
С тобой мы в жизни не встречались,
Не знаешь ты, что рядом я...

В этом зале ресторана
Кто-то трезвый, кто-то пьяный,
Тот - смеётся, этот - плачет,
Жизнь пропив свою!

Кто-то лечит сердца раны
В этом зале ресторана,
Кто-то празднует удачу...
Я - для всех пою.

У него, у ветерана,
В аппаратной тишина.
Три звонка -
И вот с экрана
В зал врывается война.

Кадры прожитым повеют.
Бой. Фашисты. Вражий клин.
Взвод защитников редеет,
Тает и... в живых один.

- Продержись! - его, родного,
Просит бывший фронтовик
И в карманах ищет снова
Валидол в смертельный миг.

Но подмоге путь неблизкий
В тихий, медленный рассвет.
...Как расстрелянные диски,
Ряд прокрученных кассет.



Рецензия: Ты прости нас, человек!

Про войну писать не ново...

Милая сердцу земля
Шлёт мне отныне поклон,
Светят вовсю тополя,
Льётся малиновый звон...

Здесь на Дзержинских лугах
Разные травы растут,
В этих приокских лесах
Звонкие песни поют ...

А соловьиная ночь
Спать не даёт мне всегда,
Мысли бегут мои прочь -
Спать бы пошёл на луга...





Заграничная штучка ...

Я помню час ,когда я был один,
Когда тоска меня съедала снова,
С детьми остался я - твой господин,
О мир богов ! Так рушилась основа...

А ты ушла , покинула меня,
И...

Иннокентий ломает открытую дверь,
Где магический знак нарисован.
Он сгрызает преграду, как бешеный зверь,
И плюётся огрызком засова.

Он врывается в замок, ногами стуча,
Он почувствовал запахи сала.
На стене коридора — топор палача.
Иннокентий врывается в залу.

В восхитительной зале накрыты столы
И обедают семь негодяев.
На роскошном ковре отложенья золы
Горстки льда оставляют, растаяв.

Иннокентий хватает со стенки топор.
Негодяи повержены наземь.
Негодяевы слуги стремятся во...

На сцене тихо плакал Арлекин…
Толпа была в восторге. И на «бис»
Являлась группа стройненьких актрис.
Он, выполнив репризу, был один.

Его печаль лишь вызывает смех.
Ему такая и досталась роль.
Ты шут! А потому уже, изволь,
Другим оставить славу и успех.

Слеза с лица смывала бледный грим.
Тоска сжимала сердце, как удав.
Ушел со сцены… Так и не узнав,
Все разошлись. И ты не нужен им!

Погашен свет и опустевший зал
Нырнул в объятье темное ночИ.
Ты только шут! И боль в висках...