Залетная птица

Золотая птица сентября,
Что ты снова голову дурманишь?
Что ты снова манишь меня зря?
Ты ж моей жар-птицею не станешь,
Золотая птица сентября.

Улетишь за тридевять земель,
Холода и слякоть мне оставив.
Но и эти несколько недель
Вспомню я когда-нибудь под старость.

Посреди хрустальнейшего дня,
Исцеляя все былые раны,
Как перо жар-птицы, на меня
Лист слетает, лёгкий и багряный.

Далеко, а где не знаю.
Чтобы в царство то прибыть,
То от края и до края
Море надо переплыть.

В той стране был мор, немилость
И страдал народ простой.
Птица счастья, же, томилась
В царской клетке золотой.

Клетка заперта в темнице
Да за каменной стеной.
Горько плакала там птица.
Было грустно ей одной.

Царь жестокий, бессердечный,
Злился с самого утра.
Он мечтал о жизни вечной,
Денег, чтоб не счесть, добра.

Потому пленил он птицу,
Чтоб все одному, себе.
А другим, чтоб век...

Синие птицы, летите, летите!
Синие птицы, - куда захотите!
Может на юг, на томное взморье..
А может на страшное высокогорье.

Синие птицы, летите, летите!
Грусть и тоску мои заберите,
И поцелуи для бледного неба -
Искры любви златокудрого Феба.

Синие птицы, вы только вернитесь!
В мысли мои опять превратитесь..
Лампадкою снова путь освещу
В мир расчудесный, который ищу.

В солнечный день провожал Её тень неизменный аккомпанимент
Слитых в ликующий фон беззаботных рапсодий.
За виртуозность внимать чудесам, был наградой сквозь радости лет
Бархатный утренний сон в звуке птичьих мелодий

В пасмурных сумерках раннего утра, однажды, Её разбудил
Громкий пронзительный крик умирающей птицы;
Болью пронзая и холодом тело окутав, он вмиг очернил
Всех серенад несравненных былые страницы

Можно ли вновь наслаждаться вибраций полётом, что дух возвышал,
Если внезапно...

Среди ветвей кустистых сада
Я голос райской птицы слышал,
А голос тот – души услада,
Ему внимая, к птице вышел.

Пленила внешним видом птаха,
Ее поклонник я навеки,
Я за нее готов на плаху,
Готов сомкнуть навеки веки!

Задумал я поймать красотку,
Чтоб песни для меня лишь пела.
Расставил сети, сплел ей клетку
И вот она в них залетела…

Но оказавшись в заточении,
Вдруг в одночасье изменилась.
Поблекли краски оперенья
И с голосом она простилась.

Разбила сердце мне печаль,
Как...

Как странно прекрасны летящие черные птицы,
Над белым простором они невесомы и немы.
И знаю, поэт мне сегодня любимый приснится,
Он землю оставил, он рвется в бескрайнее небо.

И снова из мрака Летучий Голландец выходит,
И птиц обалделых куда-то ведет за собой.
А синее небо, где призрак отчаянно бродит,
Нам дарит Надежду на вечность, нам дарит Любовь.

Не ту, о которой мечтает в тумане чужая
Наивная дева, не зная, как справиться с ней,
Нам дарит он страсть, и о ней мы сегодня узнали...

Снится
Жар-птица
кружится
над городом,
или комета
хвост света
сложила на крыши
и дышит
над городом.

Ночь напролет
звезды падают в листья…
Ночь напролет
в краски падают кисти.
Жар-птица
кружится
и огненный кот
ночь напролет
в листьях глазищами
шарит.

О чем поют птицы? О землях родных?
О том, что им снится? Блеск рек голубых?

О том, что прекрасен полет поутру?
Что нежно взбегает тепло по крылу?

О том, что с ветром навечно друзья?
Танцуют в восторге, всем сердцем любя?

О том, что глаз зоркий не знает границ?
Влекут вдалеке тайны игр зарниц?

Свобода и воля над полем пшеницы,
Но все же...о чем поют птицы?

Не кричите надо мною птицы.
Не зовите в неба синь с собой.
Не живу ,мне жизнь только снится.
Клён кудрявый ,не шуми листвой.

Не кричите надо мною птицы.
Не зовите в неба синь с собой.
Ах как быстро время моё мчится.
Я уже совсем ,совсем седой.

Не кричите надо мною птицы.
Не зовите в неба синь с собой.
Я покуда будет сердце биться.
Буду любоваться лишь тобой.

Не кричите надо мною птицы.
Не зовите в неба синь с собой.
Я хочу с собою помириться.
И найти ,найти в душе покой...

Это птица удачи парила над миром иллюзий,
И срывалась и падала, и поднималась опять.
И ее забывали строптивые грустные люди.
Разучились смеяться, они не умели мечтать.


Их угрюмые лица пугали ее и терзали,
И она улетала, но вновь возвращалась в наш мир.
И какие-то сны и видения нас чаровали.
И опять возвращался мужчина, печален и сир.

Но в оставленном доме ему не нашли тогда места,
Был он где-то вдали, и тонули в тиши облака.
Кто там снова остался? Вся в черном жена, а невеста...