Зал ожидания

Стою в венце творения своего.
Я в черной башне золотом облитой.
Здесь нет страданья, нет печали, здесь нет стыда;
Гордыни и молчанья. Я свой воздвигнув обелиск;
Отгородился от отварного мира.
Здесь я свободен безгранично, здесь нет законов;
Нет различий, здесь я один и я здесь царь и бог.
Сверкает антрацитом основание и солнце мертвых;
Застывать, с небесных сфер с животной завистью взирая;
На то копьё,что в небо устремляет свой взор со шпиля башня бытия.
Просторный зал. И замерли все...

Губы немеют,
Тих полутемный зал,
Танец со Змеем,
Света дрожит овал.
Нимфа? Богиня?
Чей так отточен шаг?
Жрица, Нагиня!
Жди поцелуя, Наг.
Гибкое тело,
Быстрые взмахи рук,
Тихо запела –
Тонкий свистящий звук.
Скорость движений,
Ближе, за шагом шаг.
Плавность скольжений,
Ждет разъяренный Наг.
Танец со Змеем,
Света дрожит овал,
Ритм все быстрее,
Замер притихший зал.
Сцена волнует –
«Лишь бы ей не упасть».
Жрица целует
Хищную Змея пасть.

Играем в жизнь… Пьеро и Буратино,
Лес декораций, хлопающий зал,
И дверь, что занавешена картиной.
Закрыта дверь. И ключ давно пропал…

Застыл очаг на старом гобелене,
Поблёкла вышивка, все нити в узелках,
И пропылился он на этой сцене…
Сменить бы, да придерживает страх.

Свет рампы ярок, в оркестровой яме
Сумбурная настройка. Дирижёр
Завален партитурными листами,
Выискивает правильный мажор…

Искусственные пряди у Мальвины,
Сменила колер свой под розовый наряд.
Её парик напялил...

Вулкан- это столб концентрации смерти,
в котором бушует синхронная жизнь,
В котором капкан магмы неимоверной вздыхает, клокочет,
бурлит и кипит.

Восстания требует столб юной стали, внедрения в небо, извержения внутрь,
Проснулся вулкан и безбожно вздыхает, столбом пожирая небесную суть.

Вокруг бушует тьма чужая, крик навождения зла кругом,
И монстры тащатся стадами, давлея на мой дух свинцом.

Какая радость! Всюду враг, мохнаты и рогаты лица,
мелькают всюду - лапы, зубы, клыки и...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

Люблю все чистое, но чтоб оно
Без примесей, каких угодно,
Чтоб не разбавленным вино,
Ведь разбавлять теперь так модно.
Мы в душу ангела чуть грязи подмешаем,
Вкус пота – ароматами зальем,
Законом – беззаконность размешаем,
Колодец чистый заплюем.
И к радости прибавим чуть сарказма,
Любовь и похоть – один к трем,
Смешаем Библию с ученьем Маркса,
И чистые глаза зальем.
Так разбавляем, прибавляем,
Размешиваем все и вся,
И правду ложью поливаем,
Будь счастлива страна моя.

Не смотри ему вслед удивлённо:
Счастье больше уже не придёт.
Целлофановой скользкою плёнкой
Залил улицы гололёд.
Не вернётся, не обернётся,
И в окошко не постучит,
И на улице не поскользнётся,
И из города вовсе умчит.
По осенней сырой распутице,
По снежку, что ляжет потом,
Зачастит на старинную улицу
Нежеланная гостья в твой дом.
Зачастит, застучит клюкою:
Мол, пришла, отворяйте мне дверь!
Та старуха зовётся Тоскою.
Хочешь, верь мне. А лучше не верь.
Целлофановой скользкою...

Нет ничего - ни истины, ни бездны,
Ни отражений – тени пустоты,
И звуки не плывут подобно песне
Над вечностью, роняющей цветы.

В ещё не проявившемся пространстве
Дыханья нет, движение мертво,
И даже смерть в немыслимом убранстве
Своё не проявляет естество.

И нет зерна, что явится твореньем
В божественном кружении огней,
И нету тьмы тончайших проявлений,
И света, что могуч в любви своей.

Нам просто говорить, но как увидеть,
Как явится неведомое – то,
Что сможет и любить и...

Просторний зал. Котёл с горячим супом.
Толпа с большими ложками вокруг.
Возня и толкотня в угаре грубом.
Гримассы. Драки. Стоны. Локти рук.
Черпают, вырывая друг у друга,
Иному не уступят, не простят.
Ожоги. Голод. Жадность. Ярость. Ругань.
За занавесом голос: - "Это - ад."

Подобный зал. Котёл и суп такой же.
Упитанные парочки сидят.
По парам у котла. Иные в ложах.
Улыбки. Смех. Радушья аромат.
Друг другу насыщаться помогая,
Из нежных рук вкушают вкусный пай.
Котла всегда на всех...

Подождите, сударыня, всё скоро будет как встарь -
Как два года назад или три, или пять.
Извините, сударыня - очень живучая тварь -
Воскресает опять и опять.
Я ломаю ей тонкие кисти, что звёзд горячей,
Но они отрастают путём колдовства.
Вновь рисуя в душе моей залы, где сотни свечей,
Где с груди Вашей нежной скользят на паркет кружева.
Ради Вас, госпожа моя, грустные эти бои
С тем, что странно не бьётся, не рубится напополам.
То, что нет мне покоя, проблемы, конечно, мои,
Но пока ЭТО...