Законный

Кто-нибудь добрый, помоги мне!
Все имена – заюзаны дьяволом
Все имена всех религий!
Нет имени, под которым бы он не скрывался!
Каким бы ни называл он себя,
И которым бы ни подписывались влюблённые в него адепты,
Совершающие под этим именем, "этим именем" и "от этого имени"
Истязания, Бого-убийство, кощунства и зло.

Имена все лукавы!
За именем каждым лукавый прочно обосновал свой престол!
А ты – ДОБРЫЙ КТО-НИБУДЬ МНЕ ПОМОГИ!
Имени кого я не знаю!
(И не могу, потому, похулить, вместе...

Мы не встретились вновь...
Нам с тобою законы не писаны,
распорядки тошны и грустны.
Мы опять,
мы опять обменяемся письмами
из медвежьих углов,
затерявшихся в дебрях страны.

Наши встречи редки -
может быть, потому так и дороги.
Пусть не свиделись - вновь не срослось...
А слова,
а слова донесутся к нам шорохом
чуть подсохшей листвы
на тропинках, исхоженных врозь.

Пусть конверты летят -
то в края заполярные, вьюжные,
то в тайгу, то в просторы степей.
Мы крепки,
мы крепки...

Судить других - опасный труд, -
За жизнь другого с нас не спросят,
Но в чашу рока самосуд
Оценку судящего бросит.
Не приведи тогда Господь
Не соответствовать оценке...
А судьи кто? Не их ль пороть,
Что слепо ставят правду к стенке?!
Закон своих достойных слуг
Правами судий наделяет,
Суровый с них ответ взымает,
За недо- перегнутый сук.
Других судить - судимым быть -
Закона формула златая.
Судя, беспечно обрекаем
Свой зад возмездья кнут вкусить.

Славянская душа – престольная и весьма крепка,
Не остановить, несётся сквозь леса, поля, луга.
Будто лебедь на излёте, надув белы паруса,
Теребит крылом заречье, словно горная река.

Разгул, свобода и тоска, лето, осень и зима,
О них заложена строка - чем живёт моя душа.
Вьётся девичья коса, волосинок много, тьма,
В голове теплится рифма, ищет тему для стиха…

Ушли бурлацкие суда, чуток сочит издалека
Стон славянина-мужика, что изнемог от тягаря.
И во мраке, и в пыли, досель...

Я прошу тебя, не забудь о том,
Что вчера земля была искренна -
Слушала меня и гитары стон -
Пухом на поля, будто истина...

Пухом на поля в колокольный звон,
Криком журавля душа издана.
Где моя семья, где Христа закон?
Бога, не прося, в песни выстрадал...

Я прошу тебя, этот вальс-бостон
Оттанцуй любя, со мной истова,
Словом загодя предреки мне сон
И змеёй скользя, трезви сызнова...

Отрезви меня, отмени закон,
Отлюби, горя, сердцем каменна.
Горечь миндаля - кодою бостон...

Кухня Мироздания… (Это просто - наша работа)

Как нашей Пищей являются – Физические Тела Низших Животных…, кои Мы Никак Не Уподобляем Своему Образу и Подобию, а посему Поглощаем Их без Зазрения Совести и Раскаяния в Содеянном (или Попустительствующим) Нами…

Так же и Пищей Создателя являются – Наши Духовные Тела…, кои Представляют Собой Мельчайшие Клеточки Вселенского Организма Творца…

В Своё Время Все Души-Закуски Попадут в Подобающее только Им Одним – Место…
…Кто-то на Стол Создателя...

Не пытайся войти в свой разрушенный дом.
Твои радость и боль под осенним дождем.
И валяется в луже проржавевший замок.
Топчут псы-пересуды жалкий сердца комок.
Не построить тот дом, не войти в его двор.
Не настроить гитару на веселый мажор.
И валяется в луже проржавевший замок.
Топчут псы-пересуды жалкий сердца комок.
И не склеить судьбы, как не бьют зеркала.
Не обнимет твой сын, и не встретит жена.
И валяется в луже проржавевший замок.
Топчут псы-пересуды жалкий сердца комок.
Почему...

Он был, как белая ворона,
Родившись с ангельской улыбкой.
И был поставлен вне закона,
Сочтённый адскою ошибкой.
За доброту, ещё младенцем,
В аду чертёнок стал изгоем,
Терпеть не в силах иждивенца
Сам Сатана под зад ногою
Ему влепил, и тот вознёсся
Из пекла прямо в небеса.
Создатель ойкнул: «Чудеса!
Отколь летающие бесы
Взялись в божественном раю?
Позор на голову мою!
Собрать архангелов в Совет,
Послать депешу на тот свет,
Дипломатическую ноту:
Зачем бесовскую босоту
В Эдем...

Облака на востоке горят отраженьем заката,
Ночь зальёт красоту фиолетовой мглой до утра,
Принимая законы палитры, она ль виновата,
Что уходят фонарики светом зари во вчера?
Вот и я, по дороге домой, удивился рябине,
Полыхают огнём сладко-горькие кисти её,
Так природой дано и не знаю другой я причины,
Объяснить не могу и понять состоянье своё.
Зажигает любовь все сердца без законов и правил
И горят они вечным безумно-красивым огнём,
Не осудишь, да тут и судить мы не в силах и праве...

…Дворянский полк. Кадетский корпус.
Ах, аксельбанты-эполеты,
Медичек пламенная гордость,
И гимназисток флаш-приветы.
Законы Божьи и науки,
Царю - на верность обещанья,
Балы, фуршеты, губы, руки,
Да расставанья и прощанья.
Подобострастно исступленье,
Возможно, просто покаянье.
Жить в ту эпоху преступленье,
Как наказанье - обаянье …
… Румянец, юношеский чуб,
Задорных глаз искра сверкнула,
Непониманье детских губ,
У маменьки слеза блеснула.
Осенний день. Знакомства стыд...