Заглянула

На склоне жизни знанием любви –
Воспоминанья.
На память сердца чувств благословенье -
Святая юность.
Святая юность – слов благих
Уста живые
На сердце столь же непослушном
И утомлённым.
От прошлых лет, как выгод, отступиться.
Я в сумерках души ищу иное.
И вам рука моя – руки не прячьте,
А только слёзы прячьте, только слезы.


* * *

Я знаю музыки слова
Они слышны мне не всегда,
Но удивительно красивы,
Так неожиданны, так милы,
Что, кажется, не существуешь,
То одичаешь...

Отзыв на «Инь и Ян»
------------------------------
Свет и тьма, и мирозданье,
В нас живут одни желанья.
Все в одно сплелось давно,
Свет и тьма, добро и зло.
Инь и янь, любовь и секс,
А еще болезни, стресс...
Так устроено всё Богом,
Хорошо? А может плохо?

***
Отзыв на «Риторический вопрос»
-----------------------------------------------
Все в жизни так устроено хитро,
Что мы порой не можем разобраться.
Где все-таки нам с вами хорошо,
А где нам лучше и не появляться.
В реале...

Убегу на луг от муки,
Презирая лжи молву.
И паду, раскинув руки,
На зелёную траву.

Как мечты, на синем небе
Гуси-лебеди летят.
Я в зубах сжимаю стебель,
И слеза туманит взгляд.

Слишком поздно я очнулся,
Спохватиться не успел.
Белый лебедь, белый лебедь,
Белый лебедь пролетел.

Заглянул речушке в омут,
Посмотрел судьбе в глаза.
«Люди многие не тонут», -
Пошутила стрекоза.

Как ромашки луговые
Хохотали надо мной,
Вместе с ними я впервые
Рассмеялся над собой.

Мимо...

Есть музыка дождя. Есть голоса ветров.
В сознанье бьются образы и звуки.
Среди божественных, живых даров
всем вручены уста, глаза и руки.

Но что ты скажешь, коль рассудок нем,
утративший свои былые связи,
запутавшись в познании дилемм,
без опыта, без грез и без фантазий?

Рука творит, что сердце говорит.
А глаз определяет форму дела.
Рука творит — рождается магнит
священной радости, вошедшей в тайну тела.

Любовь творит, когда воплощены
в святые руки мысли...

Свежим утром заглянет рассеянный свет,
На оконном стекле наши прикосновения.
Ты узнала в рисунках испарины след,
Я к тебе заглянул на мгновение.

Незаметны шаги, я так тихо вошел,
Я сегодня твое привидение.
Ностальгию свою в том посыле прочел,
Восхищают твои сновидения.

Ты все та же весна, я все так же один,
Красит радуги цвет перламутровый берег.
Пишет веером волн сон волшебных картин,
Мой корабль надеждою верен.

Где то там глубоко, где то там вдалеке,
Где рождается свет,и у...

Осень красавица на Дон к нам пришла…
Плоды своей природы казакам принесла.
Дома теперь казакам не сидится…
На природе донской он днями ютица.
Грибочки красавцы в лесочке стоят…
Своей красотою в лесочек манят!
Какая, поездка… без любимой в наш лес…
В лесочке с красоткой, не страшен и бес.
Вот и казачки дома не сидят…
По лесу фигурой своей шевелят.
А коль на красотку в лесочке взглянул…
Глядишь и под юбку к ней заглянул.
В объятьях горячих её утонул…
Горячей любви сполна там черпнул...

Я вчера упилась листопадом,
Жёлтым шумом берёзовых листьев.
День был пасмурным, даже чуть мглистым.
Но осенние краски отрадой
Каждый год наполняют меня.

Что-то было когда-то и где-то,
За чертой нашей памяти бренной.
Я любила. И образ нетленный
Пробирается в осень сквозь лето,
Чтоб опять ностальгией обнять.

Я как будто читаю этюды
Их невидимых строчек романа.
И щемят сладострастием раны,
И мелькают за кадрами люди,
И звучит не дописано «ять».

А сегодня похмелием мучусь...

Ну, как не пойти?
Хэллоуин-пати!
Не Рио, но, кстати,
Почти!

Отделен, нелюдим, как башня,
Дом посреди пятиэтажек.
Сперва НИИ, потом архив,
Затем пошло - ни мёртв, ни жив:
Аренды - там бордель, тут офис,
И слухи каждый год о сносе.
Был за копейки снят этаж,
Чтоб на ночь замутить шабаш,
Не обесточенный, но верхний,
Народ халяве свято верен.
Гоняли клининг в хвост и в гриву.
Жми кнопку "сделать нам красиво"!

Из курток и пуховиков,
За исключеньем мужиков,
Повылезла
Бразилия...

На окне рисунок снежный,
засекреченный узор.
Чья же кисть стекла коснулась,
привлекая нежный взор.
Солнца луч, скользнув украдкой,
заглянул в её окно,
И загадочный рисунок
ярким светом обожгло.
Сей узор недолговечен,
он растаял под лучом,
Чтобы утром вновь явиться,
отливая серебром.

Я жил у женщины одной,
В ее семье я был чужой.
Она меня в дверях встречала
И называла «Мальчик мой».
Смех детский надо мной висел,
Я был не робок и не смел
И заодно смеялся с ними,
Но быть веселым не умел.
Им что-то умно говорил,
Со стороны казался мил,
Над одиночеством подняться
Мне не хватало, видно, крыл.
Она смотрела иногда,
Тиха, как поздняя вода.
И не было в глазах укора,
А только искорки стыда.
Что возразить на это ей?
Когда один среди друзей,
Отчаянно во тьме скитался...