Заглянул в книгу

"Я бы мог о шаблонах мышления писать книги". (Форум)

- Написать могу я книги.
Только я не напишу.
Ведь в кармане только фига.
И ее не покажу.

В вашей коллекции нет ни открыток, ни бабочек,
Лишь, только пыльные книги, монеты старинные.
Длинные тени в саду от подкованных лавочек,
Снегом укрытые в лунном сиянье застынут.

Ваша стихия - воздушная, теплая странница.
Через замочную скважину рвется со скрежетом.
Чуть торопливо стремится от дрожи избавиться,
И на полу в нетерпенье оставить одежду.

Густо смакуются вина губами порочными,
И без внимания раскрыты каталоги длинные.
Каждый Ваш шанс на движенье сквозит...

Маэстро, натрите смычок канифолью,
И скрипку привычно приладьте на теле,
Водите по струнам любовно и больно...
Водите, водите - ведь Вы так хотели.
И даже Она Вас о том же просила.
Как странно все спуталось в мире желаний...
К чему Вам теперь сбереженные силы?
Уже не секрет: Вы придуманы сами.
Уже не секрет: Вы - закрытая книга,
Вино в запыленной старинной посуде...
Поверили сплетням, погрязли в интригах.
Вы только начните - мелодия будет...

Как дождь.., я боюсь потеряться на коже асфальта.
Мне холодно быть к тебе строже, чем осень, чем окрик,
Когда только поздно остаться...

Остаться во мне не со мной одновременно - больно,
Но весело если смотреть, как стекло; как о вЫдох
Ломается воздух.., как воск...

Как воск оплавляется время. возьми меня. только
По слову за стон - на асфальте останется книга,
Как дождь.., я боюсь потеряться на коже...

Ни надежды, ни погоды,
Влажно, серо и размыто
Отошли вторые воды,
В землю зеркальце зарыто
Подозрительно спокойно,
Указателя не видно,
Слева почему-то больно,
Справа почему-то стыдно
Новизна - увы - не тянет,
Все привычное приелось,
Лето холодом обманет,
Расцарапает замшелость
Капля воска тверже камня,
Все, что знали - позабылось,
На копье чужое знамя,
Параллельное скрестилось
Свечи сквозняком задуты,
Вместо книг - одни газеты
И в подобные минуты
Появляются поэты...

Я - забытая флейта в руках не слышащего,
Ты - орфография книги на языке придуманном,
Мы - разнесены во времени, видимо, лишние -Нас - где-то очень давно небрежно задумали.

Всех - тяготят желания и невозможности,
Им - хочется верить, но что-то не верится,
Те - торопятся покинуть кольцо порочности,
Эти - сидят в нем плотно и нам мерещатся.

Он - видит все, но при этом немного делает.
Все - понимают это и молча прячутся.
Я - знаю точно, что нам отмеряно
Здесь очень мало - Всего один...

Под древом жизни нежно собирая
Листву давно прошедших светлых дней,
Опавший лист как дух оберегая,
Кладу я в книгу памяти своей .

Вот этот лист опал совсем зеленым,
В нем первый взгляд и первое люблю,
А этот, с красным пятнышком укромным
Хранит наш миг у бездны на краю.

Вот изумрудный лист с салатной сеткой,
А вот еще подобный, вот еще :
Они росли одной прекрасной веткой,
Свидетельницей счастья моего !

Вот нежно-желтый лист зеленоватый.
Здесь восхищенье таинством любви,
Когда...

Не спится мне, и я все жгу свечу,
Смотрю на звезды и листаю книги.
Сжимают сердце тяжкие вериги -
Железо, неподвластное ключу.

Открыты ставни узкого окна,
И звездный свет, не чувствуя преграды,
Стремится внутрь из тьмы ночного сада.
Звезд много, а свеча: она одна.

Уснуть бы мне: Зачем ты чашу эту
Мне дал испить? Зачем и для чего
Во тьме ночной оставил одного?
Свеча не доживает до рассвета.

Большой писатель, всем известный,
совсем уже седой старик.
Как он писал, всем интересно,как написал он столько книг?

Он был любим, он был читаем,
он мудр, серьёзен, знаменит,
он реалист, неподражаем,
но вот, от прессы был он скрыт.

И на вопрос, что в жизни больше
всего запомнилось ему?
Ответит он немного позже,
и я его вполне пойму.

Был у него заветный случай -
- любовь к служанке молодой,
когда на рукописях скучных ….
Тогда он не был с бородой.

Быть может не случайно ты был в судьбе моей
Был самым разным, но всегда прекрасным
Мальчишка или муж, мудрец или шалунНо ты ведь был, и не случайно
Ты целовал меня тогда, шептал красивые слова
Меня по своему любил, и первые цветы дарил...

О как светлы мои воспоминания !
Мой милый друг, благодарю тебя
Всем сердцем и душой,
Что ты тогда со мною был,
И мир любви, как книгу жизни
Ты для меня таинственно открыл.