Забывая о грядущем

О,мой растянутый ошейник-
Как ты застёгнут точно был
Там-у начала постиженья
Коварной сущности любви!

Приятный магазинный запах
И прострочённая кайма-
И сила в беззаботных лапах-
Есть от чего сойти с ума!

Я мир обнюхивал влюблённо
И,странный откопав сюрприз-
Его отринул оскорблённо-
Припёртый к стенке оптимист...

Ты по-отечески врезался
И мне легчало там внизу-
Опомнившись,рычал и клялся-
Достаточно всех этих сук!

Зверел,науку постигая-
За куний волос до черты-
Суть...

Где же, вы годы мои молодые?!
Где- буйность чувств...
Где- любовь без ума...
Ушли, лишь оставив
Обрывки скупые
Романа, что жизнью
Моей названа

Вот и удача
Мой дом позабыла
А раньше, ни дня
Не могла без меня
Быть может другого
Уже полюбила
А я думал вечно
Мне будет верна

Что ж. Остаётся
Раскинувши руки
Стоять против ветра
Грядущих невзгод
Силы собрать
И ещё побороться
Фортуны кутнуть,
Колесо, наоборот!

День весенний, снега чахнут,
Пашни новой жизнью пахнут
В рощах слышны птичьи гаммы
Вьются гнёзда - радость мамы.

У весны хлопот немало,
Разлилась водою талой,
Как обычно, обновленье
Начинаем с омовенья.

День пока ещё прохладный,
Но в душе уже отрадной
Первой зелени картинка,
Вербы нежная пушинка,

Как грядущее знаменье,
Синих пролесков цветенье,
Над землёй весна витает,
В душах радость расцветает.

Не по душе мне цепи синих гор
с короной снеговой.
Они сужают кругозор
непроницаемой стеной.
Ты видишь только камень, снег,
тумана облачную хмарь.
А кто здесь - человек? -
пустячный миг, а не природы царь.
Пусть вами восторгаются другие.
Вы для меня - враждебная стихия.

Не лучше даль бескрайняя морей
с упором в горизонт.
Не зацепиться взгляду в ней.
Ты - тля, а море - мастодонт.
Когда оно благоволит,
курортной балуясь игрой,
когда оно штормит,
сметая все неистовой волной...

Глаза в пролетарских прожилках,
Трёхдневный наждак бороды.
И с криком выходит улыбка
С разорванной жаждой губы.

Зверьками пугливыми руки
Трясутся в карманах штанов,
Бутылочный рот бормотухи
Уже к поцелую готов.

Кадык, как затвор автомата,
Летящие пули глотков.
Дурманит портвейна соната,
Хрустят позвонки огурцов.

Убиты раскаянья мысли,
Утоплен старательно стыд.
Остатки надежды раскисли,
Грядущее плачет навзрыд.

На землю продрогшую брошен,
И тут уж клянись не клянись...

Слова струятся музыкой душевною,
бЕздонный океан заполнив каплями,
и Мысли, собираясь в совершенное,
тебЕ и мне опять подскажут главное...
страНицы оживают яркой краскою
в сознАнии, так страждущем познания...
Стихии над поэзией не властвуют -
сВященное извечно в созерцании...
грЯдущее скользит в них повторением,
плаЩ прошлого - завеса приоткрытая,
бессмЕртен слог с любовью сотворения,
душа в Нем, будто бисером прошитая
любви с Надеждой, веры, понимания
и тоненькОю ниточкой незримого...

Как странен мир в своём круговороте
Событий, лиц, меняющейся сферы
Порою веришь в то непостоянство,
Что делаешь впоследствии химерой.

Живёшь, не зная, что грядущий день
Тебе готовит с упоеньем.
Сомнений тени отгонять не лень,
И получать в награду наслажденье.

Надеждою ты заполняешь жизнь,
Сама её совсем не замечая,
Не видя знаков, что даруются судьбой,
Когда казалось ты идёшь по краю.

Ты ждёшь, что в саду жизни вкусишь плод,
О сладости которого мечтала,
А видя фруктов...

Эклектика – сбор разных знаний,
Учений, верований каст.
Да взять Священное Писанье,
Кто спорить в том со мною станет –
Эклектик был Екклесиаст.

В царем написанной картине
Мазки различные видны,
В конце не то, что в середине,
И только мудростью единой
Все мысли объединены.

Но кто сказал, что это плохо,
Когда учёный человек
В своих скупых и сжатых строках,
Вместивших многие эпохи,
Законспектировал свой век.

При власти, при деньгах, при славе,
Не нищ сумой, умом не сир,
Чтоб...

Взываю, Господи, спаси
От чёрной гибели Россию!
Её Божественную синь,
Её грядущего Мессию!

Гляжу с надеждой в эту высь,
Я вижу звездочки-веснушки!
На небе щёк они зажглись,
Как человеческие души!

Я не могу на этот лист бумаги
Спокойно с равнодушием смотреть.
Беру перо и букв бежит ватага
На жизнь иль на стоическую смерть.

В забвении всегда должна быть вольность,
Но лишь себя хочу я оберечь
От этой славы скучной, словно повесть,
А также от сальериных предтеч.

Пускай придут, исследуют, коробят
Лет через сто, когда я буду нем.
Удачи вам, грядущие уроды,
И жду сюда, в мой подземельный плен!

Ах, милые! Не сможете добраться
Вы до глубин писательской души,
Я мысленно пожму...