Забыла о мозолях наконец то

Люблю, люблю тебя я как и прежде
А ты...ты все забыл...
Забыл, что пережили вместе...
Забыл ты все, что говорил...
А я все помню...
Как ты клялся мне в любви...
Как говорил, что будем вместе
Вечно,вечно
Как уходил непопрощавшись и ничего не объяснив
Люблю, люблю тебя я как и прежде,
А ты...ТЫ ВСЕ ЗАБЫЛ!!!

В заброшенном чертоге подсознанья,
в котором нет ни света, ни тепла,
нашли себе приют воспоминанья
про наши некрасивые дела.

Они, как привидения, безлики,
телесной оболочки лишены.
Их душераздирающие крики
оглохшим нашим душам не слышны.

Удел им незавидный приготовлен
безнравственностью вечною людской:
метаться в темноте под пыльной кровлей,
мечтая наконец… найти покой.

Жил да был, сиял в расцвете, превосходный молодец,
Пил и ел, ходил в мечети, как библейский образец.
Годы шли, дни убегали, свершались ратные труды
И болячки донимали, час пришёл спускать пары…

Жизнь разладилась в конец, нет и радости на свете,
Загрустил, тут, молодец, что же делать на рассвете?
Утром вздумал, наконец, облегчить свои заботы,
Прикупить себе осла - для путешествий и работы…

Помощь прибыла в момент, коли здравствует в кошаре:
Друг-боец, интеллигент, истинный король в...

Растворяя в кофе кубик рафинада,
Вспоминаю о тебе, исчадье ада.
Я помню каждое свое "люблю",
И только до сих пор понять я не могу:
Как смог ты так умело претворяться,
Смеясь, моими чувствами питаться?
Ты так искусно заставлял влюбиться,
И крылья отрывал из крыльев птицы...
Ты вырезал их, как бензопилою,
А я, в крови, бежала за тобою...
Но боль проходит, крылья отрастают,
И шрамы заживают - так всегда бывает.
На сердце остается лишь рубец,
Чтоб стала осторожней наконец...
Таких как...

Медленно таяли звёзды во мгле ночной.
Тьма наступала решительно, неотвратимо.
Люди дрожали от страха, воняло войной.
Девять драконов летели над городом. Мимо.

Девять драконов, чья сила стихиям ровна,
Чья шкура прочней, чем доспехи из стали.
Их боялся король, их боялась страна.
Уже мёртвые в пропасть упали.

Вдруг куда-то луна испарилась с небес,
Городские дома задрожали.
Великанов толпа и Ярун - полубес
От кого-то куда-то бежали.

А хранитель ворот несговорчивый сфинкс,
Тот, что...

Надежда-это наша жизнь
В надежде заключаются все цели
В надёжности вся сила есть
А в безнадёжности бессилие.
Надежный человек твой друг
А в ненадежном нет надежды
В надежде черпаем мы силы наконец
Надежда умирает ведь последней.

Слезою боль не выплакать- не верь-
она как зверь, забившись в свою нору,
закроет наглухо массивнейшую дверь
и вся в тебе сожмется до упора.
И будет долого- долго все терпеть-
как тень в ночи безлунной затаится,
выть иногда, пытаясь что-то спеть
и очень часто в сны твои ломиться.
Слезою боль не выплакать- не верь:
она в душе- не вытряхнуть же душу-
сольется с буднями, но ты себя проверь
и осознай, что вырвется наружу
тогда, когда ее совесм не ждешь
и кажется, что ты уже забыла,
но...

Длится вечность ожиданье
В старом кресле у окна..,
За окном темно и сыро,
Ливня серого стена,
А за нею серый дом
Грустно мокнет под дождем,
В лужах туч лохматых тень -
То ли вечер, то ли день..,
Наконец звонок я слышу
И в прихожую бегу:
"Как под дождиком дошел?..
Ничего?.. А ноги сухи?..
Поскорее плащ снимай
И садись вот в это кресло
Будем пить с малиной чай...
За окошком ливень? Что ты?! -
Теплый дождик по весне,
Вот прольется и увидим
Вместе радугу в окне...
Серый дом? Ну...

Последний подарок, последний сюрприз,
Последнее счастье, последний каприз.
Тебе надоело любить и страдать,
Но дальше, как дальше,
Как будешь ты спать.
Какое признанье ты скажешь во сне,
Признание той, что приснилась тебе.
Ты скажешь люблю, но прости ты ж забыл,
А может страдаешь, да нет ты ж забыл.
Забыть это просто, но как же любить.
Ее говорят невозможно забыть.
Ты послушай меня, и не смей забывать,
И любовь никогда ты не смей проклинать.

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...