За высоким забором

Не покидай меня, высокая печаль!
Всё, что приходит к нам – приходит невзначай,
И только ты закономерна, как итог
Любой, из нами выбираемых, дорог.

В начале каждой – мимолётна и легка,
Пока душа ещё витает в облаках,
Готова с радостью открыть любую дверь,
И не знакома с безвозвратностью потерь.

Чем отдалённее начало, тем сильней
Предощущение исчерпанности дней,
И тем привычней силуэт по вечерам
В окне, смотрящем во вселенский звёздный храм.

Не покидай меня, высокая печаль...

На белых страницах - изгибы чернил.
Заперты двери.
Если ты скажешь, что всё позабыл
Я не поверю.

Пусто и гулко в бездушной груди,
Приходит усталость.
Если ты скажешь мне: уходи -
Я не останусь.

Твой голос охрип и почти что угас -
Симптомы простуды.
Если ты скажешь мне: помни о нас -
Я не забуду.

Всё, что ты в памяти сохранил,
И мне будет сниться:
Усталый забор синих чернил
На белых страницах.

И я в своей памяти сберегла
Всё, что осталось:
Ночные...

Пусть спешат, бегут года,
как из решета вода,
Я душою не состарюсь,
буду вечно молода!

Мои Годы под забором,
страшно злятся на меня,
день рожденья я впустила,
их назад вернула я!

Люблю город, жизнь, природу,
мужа и свекровь в угоду.
Со свекровью, кто живет,
в Рай Небесный попадет!

Налетело НЛО,
чуть меня не унесло.
Полетала бы в Эфире,
Кругозор бы стал пошире.

Ты принимал нас "лопоухими щенками",
У локтя левого с единственною лычкой,
«Да-с... жидковаты», - и в улыбке зубы скалил.
...Как нам «аукались» домашние привычки!

Шесть долгих лет ты находился «просто» рядом.
Поблажек, скидок – никаких... «Ну что ж, что юнны?»,
Был грех - вне очереди, нахватав нарядов,
Скоблили мы паркет и драили гальЮны.

Шесть долгих лет ты «просто» заменял нам папу.
В руках держал, уж не напрасно, ротный «скипетр» -
Ты все решал, (я пред тобой снимаю «шляпу...

В углу
под забором
гаражных строений
крапива
нескошенной силой бушует
и жгучим
напором
прохладу от тени
она защищает,
кусает, лютует.

Когда-нибудь я вспомню, как покорно
Каштан зеленый с ветром танцевал,
Как стан древесный воздух обнимал,
Вдаль улететь с собою приглашая словно.

Я вспомню их печальный разговор:
Тревожный шелест листьев над забором,
Словно последний из последних разговоров,
Когда рвалась стихия на простор.

Своим величьем ветер охмеленный,
Взахлеб он пел про дальние леса,
Где голубее и светлее небеса,
Где зеленее у деревьев пляшут кроны.

Он пел про разноцветные холмы,
Про шум реки и моря...

Итак, началось, она входит.
Уже сломалась, когда сломалась?
Улыбки, насмешки, все мимо
Или насквозь? Ей даже не показалось.
А потом – вот тебе, забери!
Вот тебе не забор, нет, ты не с нами.
Стенка раз, стенка два, стенка три.
Всем приятно строить стенки словами.
Все решили, что так занимательно,
Забавно, мять, искажать ее вечное имя.
Между строк оно, между + и = любовь.
И ему хоть бы что, оно все равно между ними.
Все вокруг нее и насквозь из,
С головой в, навсегда вне,
Никогда не...

Когда полна душа безумной страсти,
Спасения не будет. Бесполезно.
Я слишком высоко уже залезла,
Почти за облака, стремясь за счастьем...

Но высоко. И людям здесь не место...
Смотрю в себя и вижу человека,
Который будет ждать еще полвека,
Карабкаясь в глухую неизвестность...

Я хочу просыпаться с рассветом,
Встать с постели, запомнив сны.
Я хочу жить так в мире этом,
Чтоб не знать за собой вины.

Я хочу быть богатым настолько,
Чтоб достаток не тяготил.
И, хочу кушать вкусно, но только,
Чтобы лишнего не поглотил.

Я хочу быть спортивным и стройным,
Несмотря на свои года.
Я хочу быть всегда спокойным
Рассудительным быть всегда.

Я хочу, чтоб в мою квартиру
Никогда не проникли воры,
Чтоб когда-нибудь в этом мире
Позабыли замки и заборы.

Я хочу...

Вновь ягоды смородины
Впитали темень вечера.
И очертанья родины
В окошке чуть намечены,
И очертанье облака
На западе так розово…
А мне плевать и побоку,
Что небо, точно озеро.
Ты зря, душа-затворница,
Глядишься в небо синее;
Твоя сырая горница
Наречена Россиею.
Навек чужая родина
От нежности и вымысла.
…Смородина, смородина,
Что у забора выросла…